Как Венгрия и Румыния могут легко предолеть "украинскую дискриминацию меньшинств"

Истерические реакции на свежепринятый закон об образовании нарастают. К Венгрии и Румынии, которые уже успели сообщить о "ножевспину", нарушении прав этнических меньшинств, пообещав Украине организовать все возможные пакости в международных организациях и даже вызвать "на ковер" посла, вчера после обеда добавилась Молдова. Президент которой Игорь Додон надеется, что Украина откажется от нового закона об образовании из-за нарушения прав нацменьшинств. А также, выразил обеспокоенность "положением большого сообщества румын и молдаван, которые проживают на территории Украины", и рискуют подвергнуться "денационализации в результате несправедливого закона, введенного в Киеве". Дело, очевидно, показалась Додону крайне серьезным – он даже написал о нем в сети Facebook. Президент Молдовы делает это в случаях попыток государственного переворота (как тогда, когда молдавские военные отправились в Украину на учения, несмотря на прямой его запрет).

В данной ситуации можно много и к месту упоминать о количестве украинских школ в Венгрии и Молдове (к удивлению небольшом). Об общеевропейских практиках (с которыми украинский закон явно не особо конфликтует). Можно добавить, что свежепринятый закон сыграет и в пользу детей меньшинств – по той простой причине, что после венгероязычных школ поступить в украинский вуз им сложнее, чем сверстникам из украиноязычных школ, а уровень преподавания собственно венгерского и румынского языков на просторах Закарпатья и Буковины, в большинстве случаев, явно недостаточен для успешной конкуренции в Будапеште или Бухаресте.

А можно просто подумать над тем, что у Румынии и Венгрии существуют все шансы самим заниматься сохранением языка и этнической идентичности своих меньшинств в Украине. Им никто не мешает открывать языковые школы, воскресные школы, культурные центры с изучением своего языка. Более того – в Украине, с недавнего времени, вполне возможно открывать и частные учебные заведения, в которых вне общегосударственной программы, можно изучать хоть венгерский язык, хоть магию вуду.

Более того, в случае, если бы тот же Будапешт открыл украинцам широкий доступ к высшему образованию (в настоящее время возможно было попасть лишь в университет Сороса, который Орбан старательно уничтожает), то многие не то что этнические венгры – а даже, искренние или не очень, украинцы взялись бы за изучение венгерского языка.

Подобной тактики, к слову, придерживается современная Польша. Которая, соответственно, не сильно переживает за судьбу своего языка в Украине – потому что и владельцы "Карты поляка", и рядовые украинцы, перед поездкой на обучение в Варшаву, Краков или Люблин польский язык выучат и самостоятельно. Возможно, именно поэтому обычно резкое в отношении к Киеву польское внешнеполитическое ведомство отреагировало на закон довольно сдержанным заявлением: "Украинская сторона последовательно заявила, что целью закона, принятого 5 сентября, не является вытеснение языков национальных меньшинств... Мы убеждены, что украинская сторона выполняет обязательства по проведению консультаций с нами относительно положений закона, которые касаются использования языков национальных меньшинств".

Поляки спокойны за судьбу польского языка в Украине – поскольку и сами заботятся о его развитии, и делают его конкурентным и интересным даже для этнических украинцев. И Венгрия вполне могла бы пойти тем же путем – обеспечив возможность изучения своего языка в Украине всем желающим, и предоставив возможность его дальнейшего использования в образовании и в бизнесе.

Но, обо всем этом можно было бы говорить, если бы Будапешт, Бухарест или Кишинев действительно переживали за судьбу украинских венгров, румын или молдаван. И суть, кажется, в том, что судьба нацменьшинств в Украине этим столицам вполне безразлична. А речь идет о том, что они – в первую очередь, конечно, Венгрия – получили возможность лишний раз продемонстрировать свою преданность в деле критики Украины одной северо-западной стране, которая готова финансировать энергетические проекты, кредитовать строительство их АЭС, и вообще – быть экономически полезной. Обидно, что этим занимаются люди, чьи деды и родители в 1956 году собственными телами останавливали советские танки.