Война "ихтамнетов": Почему переговоры Путина с Эрдоганом будут напоминать заседание ТКГ в Минске

Предстоящая встреча президентов России и Турции, назначенная на четверг, 5 марта, и призванная остановить военные действия в Идлибе, не сходит с первых полос мировой прессы.

Реджеп Тайип Эрдоган надеется, что ему на встрече с Владимиром Путиным удастся "достичь перемирия в сирийском Идлибе". В Москве высказываются сдержаннее, но на "конструктивный диалог с турецкой стороной" также надеются.

Встречу с нетерпением ожидают в ЕС, а в Тегеране предлагают восстановить "астанинский формат" – то есть, пригласить иранцев. Очевидно, опасаясь коронавируса, это предложение игнорируют не только в Анкаре, но и в Москве.

Впрочем, шансы на установление если и не мира, то хотя бы перемирия на скорой встречи на России минимальные. Поскольку с точки зрения Анкары, военные силы Турции стоят на блок-постах в соответствии с сочинскими договоренностями между Путиным и Эрдоганом, а их атакуют силы сирийского режима. Которые на протяжении полугода перемирия определенным образом продвинулись местами более чем на полсотни километров, заняли парочку городов и множество сел. Сирийские силы убивают турецких военных, с руководителями этих сил Эрдоган ни о чем особенно не договаривался. Поэтому силы эти нужно просто уничтожать.

А вот с точки зрения Москвы миролюбивая сирийская армия борется с террористами, которые выходят из Идлиба и идут... кто знает, куда они идут, потому что просто на границе Идлиба их уничтожают войска сирийского президента при поддержке ВКС России. При этом иногда "в рядах террористов" оказываются турецкие военнослужащие, которые, конечно, террористами не являются, и Дамаску не угрожают – но просто регулярно оказываются в плохом месте и в плохое время, и не сообщат об этом российскому контингенту, который мог бы подсказать сирийским войскам, куда стрелять нельзя.

На этом разговор, по сути, можно и заканчивать. Поскольку ни одна из сторон не готова идти на уступки. Более того, любые уступки станут признанием собственной вины. Если сирийская армия не прекратит операцию против Идлиба, то получится, что не такие уж и страшные и идлибские террористы. А если турки уйдут со своих постов – то будет смахивать на то, что никто братьям-мусульманам в Идлибе не угрожал, и Анкара только напрасно проливала кровь. А вот продолжать оставаться на своих позициях, делая вид, что ничего не происходит – с точки зрения гибридного противостояния и медиа-войны является выигрышной стратегией для обеих сторон.

Единственное, на чем, кажется, будет настаивать Эрдоган – это на объявлении Идлиба бесполетной зоной. Поскольку атаки недобитков сирийских ВВС иногда наносят туркам слишком чувствительные удары, которые больно рикошетят по рейтингу турецкого президента. Впрочем, "приземлив" две сирийские "сушки", Турция ясно обозначила свои намерения в этом вопросе. И даже плохо завуалированная угроза России относительно того, что "Москва не гарантирует безопасности турецких самолетов в небе над Идлибом" вряд ли кого-то испугает. Поскольку сбивать сирийские самолеты над Идлибом Турция может, в принципе, и со своей территории. Всей-то "спорной" территории менее 200 километров осталось.

Поэтому есть небезосновательное подозрение, что встреча двух президентов так и ограничится выражением надежд и искренней озабоченностью. Которые уже и так были озвучены в ходе недавнего телефонного разговора. А "недоразумения" между турецкими миротворцами и сирийскими военными, похоже, продолжатся.

Все закончится тем, что Владимир Владимирович предложит Реджепу Тайипу начать двусторонние переговоры с Башаром Асадом. На что президент Турции порекомендует российскому коллеге "услышать Идлиб".

Вишенкой на торте выглядит тот факт, что вскоре после атаки, в которой турецкие военные понесли существенные потери, официальный представитель кабинета министров ФРГ Штеффен Зайберт осудил "нападение на турецкие позиции", и призвал.... правильно, к проведению саммита лидеров России, Турции, Франции и Германии.

Говорят, что история обычно повторяется в виде фарса. И хотя фарс в Идлибе, как и фарс на Донбассе, поражает своей кровавостью, перспективы в обоих случаях довольно туманны.