The Guardian: "Донбасс" Лозницы в Каннах - соцреалистический ад "Новороссии"

Depo.ua предлагает перевод статьи Питера Брэдшоу, критика The Guardian, который посмотрел фильм украинского режиссера Сергея Лозницы в Каннах.

"Что это был за летающий цирк?"- спрашивает циничный функционер с пустыми глазами. Таких людей много в новом мрачном фильме о войне на востоке Украины (The Guardian использует термин civil war, - Depo.ua), снятом Сергеем Лозницей в стиле соцреализма. Действие фильма разворачивается на Донбассе. Сходство с Монти Пайтоном, возможно, не случайное. Этот мужчина только что принял делегацию представителей религиозной организации, желающих получить деньги за икону, которую они хотят передать общественности для общего чествования, что составляет неотъемлемую часть религиозного национализма, подпитывающего разногласия между пророссийскими "путинцами" и независимыми украинцами, которые симпатизируют Европе и Западу. Это - жестокий конфликт, происходящий там, где до сих пор сохранились воспоминания о Второй мировой войне, наследственная верность России, которая спасла Украину от нацистской Германии и фашизма, но, с другой стороны, и там, где свирепствовал Голодомор, сталинский террор голодом, охвативший Украину в довоенные годы.

Необычайно плодовитый режиссер Лозница (предыдущая картина которого "Кроткая" была представлена на Каннском фестивале только в прошлом году) представил зрителям причудливый калейдоскоп гротескных сцен и кошмарных эпизодов. Здесь есть и ужас, и насилие, и бюрократия, и оруэлловское распространение фейковых новостей и бесконечной военной истерии, подпитывающих патриотизм. Сцены фильма - это осколки от взрыва страха. Это мир Новороссии, верной своей родине.

Фильм "Донбасс" начинается со сцены, в которой вроде бы гримируют актеров, они ворчат, болтают и готовятся к съемкам. И вот они уже готовы, их ведут по улицам, напоминающим очень реалистичный район боевых действий в черте города, какие бывают в боевиках. На самом же деле перед нами - артисты массовки, ряженые участники передачи фейковый теленовостей, изображающие мирных жителей, которые находятся в состоянии шока и по сюжету телепередачи должны осуждать бесчинства, совершенные предателями-"фашистами". И в конце всего этого нужно будет избавляться уже от этих статистов. В другом эпизоде женщина, недовольная тем, что ее оклеветали в газетной статье, врывается на заседание местного совета и выливает на голову мелкого чиновника ведро дерьма. На свободную прессу или неудобную и непатриотичную прессу, которая рассказывает о войне без должного пафоса, можно нападать безнаказанно, как и на тех незадачливых политиков, которые ее защищают.

Льстивый госчиновник ведет уставших медработников на экскурсию по разрушенной больнице, хвастаясь тем, как там все вымыли-вычистили, и тем, как с позором выгнали какого-то коррумпированного главврача. Но дальше мы видим, что он сам находится в сговоре с другим чиновником. Видим мрачное подземное хранилище для мирных жителей, спасающихся от обстрелов в городе. Немецкий журналист, пытающийся взять интервью у разных сепаратистов, подвергается жестоким нападкам за то, что он имеет отношение к стране, которая раньше была главным фашистским врагом: "Если ты сам не фашист, то твой дед был фашистом!" - с криком бросается на него один из сепаратистов. На блокпосту женщина-офицер приказывает всем гражданским выйти из автобуса и обвиняет их в том, что они якобы являются профашисткими предателями. Война с ее жестокостью, подозрительностью и агрессивностью ощущается повсюду. Мы видим незадачливого бизнесмена, который не вполне осознает, что военные конфискуют его автомобиль. В другой сцене человека подвергают жестокому наказанию, традиционному в российской армии - прогоняют сквозь строй солдат, которые бьют мужчину палками, как в рассказе Толстого "После бала".

Самое ужасное впечатление производит эпизод с "табличкой позора", которые любили вешать на пленных фашисты. Бойца, якобы предателя, обвиняют в том, что он воевал в составе финансируемого из-за рубежа "карательного батальона". Его - с табличкой "Доброволец карательного батальона", закрепленной скотчем на груди - привязали к фонарному столбу, где прохожие могут над ним покуражиться. В него можно плевать, бросать, делать селфи, а в конце - забить до смерти. Это - череда бессмысленных трагикомических эпизодов, которые практически невозможно смотреть. Вся эта фантасмагория повторяется в одной из следующих гротескных сцен, когда женится солдат, и на торжество заявляется компания его разнузданных дружков, которые показывают ему в смартфоне видео, снятое тогда, когда этого человека мучили.

Гротеск, который использует в своем фильме Лозница, в некоторых случаях работает не совсем или же действует таким образом, что нам лишь хочется больше узнать о людях, ставших жертвами этих событий, проявить к ним больше сочувствия. Но в том, как все это было задумано и снято, чувствуется невероятно спокойная, безучастная энергия и железное самообладание. Когда фильм закончился, я понял, что он напоминает мне фильм Эмира Кустурицы "Подполье" (Underground), вышедший в1995 году. Леденящий, безучастный и немузыкальный фильм Лозницы является противоположностью тем бурным эмоциям, с которыми воспринимает войну и хаос в бывшей Югославии Кустурица. "Донбасс" - фильм небезупречный, но он реалистичен и производит сильное впечатление.