Почему Украину записали в чемпионы Европы по количеству убийств

Согласно данным Всемирного банка и ООН, в нашей стране на 100 тысяч населения приходится 6 умышленных убийств. В мировом масштабе это средний показатель (в 2017 году во всем мире коэффициент умышленных убийств был равен 6,1 на 100 тыс. населения), но как-то не по-европейски. Ведь, например, в Норвегии эта цифра — 0,47, а в Италии — 0,57. Хотя, конечно, до показателей Мексики с ее 29 случаями на сто тысяч нам еще убивать и убивать.

Или же реальность не такая уж и плохая, а кровожадную тень на Украину бросает сама система регистрации таких случаев? Помочь разобраться в причинах таких показателей журналисты Depo.ua попросили специалиста по уголовному праву Наталью Семчук и социального психолога Олега Покальчука.

Взгляд на систему

- Стоит ли доверять украинской статистике умышленных убийств? Мы, конечно, не Мексика, впрочем разница со странами ЕС у нас — достаточно весомая ...

Статистика у нас несовершенна, и часто, в связи с бюрократией, в Единый реестр досудебных расследований попадают естественные смерти. Поэтому данные — немного искривлены.

Например, человек преклонного возраста, одинокий, покончил жизнь самоубийством. Данные о его смерти следователи часто вносят как умышленное убийство с пометкой "самоубийство". Похожим образом в реестр попадают несчастные случаи и естественные смерти.

- То есть все эти случаи могут классифицироваться как умышленное убийство? Очень условно: господина Петра В.М. убил тайфун?

Да. Или господин Петр умер от сердечного приступа в вагоне метро, и будет статья 115 УК умышленное убийство с пометкой несчастный случай, но реестр ее увидит. И тайфун также, так как при тайфуне он сначала будет пропавшим без вести. И такой случай потом не переквалифицируют, он в системе так и останется. Дело закроют, но висеть в реестрах будет как убийство.

Также определенные вопросы есть к уголовно-правовой квалификации действий преступника. Потому, что уголовное преступление, при котором погиб пострадавший, может иметь квалификацию умышленное убийство, а может, например, — тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть. Поэтому сравнение в лоб не всегда эффективно.

То есть статистику умышленных убийств на 100 тысяч нужно формировать с оговорками. Первое предостережение — как ведутся соответствующие реестры. Второе — как уголовный кодекс определенной страны интерпретирует умышленное убийство. Третье — как работают правоохранительные органы. Если речь идет о четком сравнения, где есть две-три страны или более, нужно учитывать все эти нюансы.

- Можем ли мы вообще говорить о четкой статистике убийств в Украине, или все "вилами по воде"? Как тогда интерпретировать международную статистику и данные, в которых мы, мягко говоря, не на лучших позициях?

С одной стороны, чем хуже экономические условия, ниже качество работы правоохранительных органов и выше толерантность к домашнему насилию, тем больше убийств. Однако это общемировое явление, национальная специфика в таких вопросах в контексте Украины к счастью практически отсутствует.

С другой стороны, мы не можем унифицировать уголовное право разных стран, поскольку в каждой стране своя специфика. Украинские показатели - пережиток советской традиции, а в нашем государстве существует определенное пренебрежение к статистике как науке. Ее традиционно заполняют левой ногой не уделяя должного внимания и плохо изучают. Чтобы это как-то исправить, надо вводить нормальную западную шкалу ну и, конечно, изменить систему регистрации смертей.

Наталья также предоставила нам для ознакомления статью Елены Шостко и Ольги Подильчак "Современные мировые тенденции преступности". И хотя в данных Всемирного банка утверждается, что в статистике не учтены смерти от действий в ходе вооруженных конфликтов, исследовательницы утверждают обратное.

"При внесении сведений (...) по фактам смерти людей одновременно с определением правовой квалификации по статьям 115-118 УК Украины вносятся отметки о разграничении очевидных убийств (в том числе, в ходе боевых действий), фактов естественной смерти, самоубийств, пропажи без вести, несчастных случаев. Поэтому о реальном уровне умышленных убийств более вероятно свидетельствует не общий показатель зарегистрированных производств по этим статьям, а именно производства с пометкой "очевидные убийства".

Относительно численности наличного населения в Украине и количества очевидных убийств за последние годы коэффициент таких преступлений в расчете на 100 тыс. составляет: 2014 — 10,8; 2015 г.- 7,5; 2016 г.- 4,3; 2017 г.- 3,8; 2018 г.— 3,6; 2019 г.— 3,5.

При этом сокращение тяжких насильственных преступлений преимущественно обусловлено уменьшением количества молодежи в структуре населения Украины. Увеличение показателей умышленных убийств в 2014-2015 гг. связано с военной вооруженной агрессией России против Украины и значительным количеством погибших в ходе боевых действий"

Взгляд на социум

Инфографика: доля умышленных убийств в Европе. Источник: Всемирный банк

И однако, даже 3,5 — это не показатели Польши или Германии, где доля умышленных убийств — менее 1 на 100 000. Поэтому мы спросили у Олега Покальчука, есть ли в Украине определенные социальные особенности, которые могут вызывать высокий показатель убийств, чем, например в странах ЕС. Одной из главных наш собеседник называет криминализацию общества.

- Олег, а чем обусловлено такое явление?

Экономика, политика и культурное наследие украинцев всегда находились в условиях выживания. А у выживания единственное правило — это выжить, и убийство тоже весьма допустимая вещь.

Второй момент — в каждой семье кто-то из родственников был репрессирован или находился в заключении. За решетку попадали, в том числе, за действия, связанные с лишением жизни. Убивали во время участия в освободительной борьбе, из-за бытовых или имущественных проблем.

Мы знаем из украинской классики, как люди убивали за землю. С давнего прошлого у нас доминировало право сильного. Усиливала эффект безжалостность репрессивных машин любых властей — царской, советской, нацистской. Они создавали такое психологическое поле, при котором убийство не было чем-то особенным и допускалось на уровне базовых установок. И это передавалось через поколение. Конечно, такое отношение не декларировалось, как у народов Кавказа, но создавало определенную систему убеждений.

- Систему убеждений, в которой человеческая жизнь имеет невысокую ценность ...

Государство всегда рассматривало украинцев как нечто обобщенное, иногда — как просто расходный материал, на который нельзя не учитывать как на ценность. И это отразилось в общественном поведении. В известной степени эту тенденцию сдерживала церковь. Поэтому государства те церкви, которые серьезно говорили о ценности человеческой жизни и человека (речь о греко-католической и протестантской) загоняли в подполье.

- А как насчет православия?

В Российской империи православие стало системой государственного управления, и огосударствление этой церкви было самой большой бедой для восточного христианства, лишение сути того, чем является религия в принципе.

Единственное, что всегда сдерживало людей — страх наказания, который мог или быть или не быть.

Все веяния — и коммунистические, и нацистские, и антиукраинские тренды стояли над человеком. Авторитарные, тоталитарные вождисткие движения, которые прокатились по Украине, они все ставили идею выше ценности человека как такового. Это была массовая ситуация с негосударственными нациями XX века, когда государство превыше всего. Государство, которого нет, должно быть создано, поставив на второе место человека и его права.

- Но сейчас кардинально другие времена ...

Сейчас происходит девальвация всего, разрушение системы ценностей, жонглирование словами, за которыми не стоят никакие конкретные действия. Достаточно посмотреть только на поведение мировых лидеров, да и вообще современных людей, в том числе из центральной Европы.

Сейчас больше обсуждаются ценности групп, чем отдельно человека. И чем экзотичнее группа, тем больше это обсуждается.
Соответственно, если эти категории, темы ценности отдельного человека в обществе табуированны, то человек ничего не значит, его можно убить, и это не будет грехом относительно современных социальных доктрин.

Рост ценности человека можно проследить среди молодежи. Люди, выросшие в независимой стране понарошку усваивают понятие демократии, каких-то прав, исповедуют эти ценности и с ценностями часто выезжают в страны, откуда эти ценности пришли. И там чувствуют себя как цивилизованные европейцы.