До сих пор в плену: Алексей Черний – первый и последний в деле Сенцова

На днях в Украину вернулись 35 наших граждан, которых Россия удерживала в плену по сфабрикованным обвинениям. Но до сих пор в плену остаются еще 110 украинцев. Это и фигуранты громких дел, и простые люди, обвиненные в шпионаже, и крымские татары, которых судят за якобы причастность к организации "Хизб ут-Тахрир", объявленную на России террористической.

Depo.ua продолжает рассказывать истории заключенных и призывает не забывать о них.

Кандидата исторических наук (древний мир и средние века), преподавателя Симферопольского института культуры Алексея Черния задержали 9 мая 2014 года. Тогда ему было 32. Алексей увлекался исторической реконструкцией, писал диссертацию в Киеве на тему "Военно-политическая история Парфии" и принимал участие в фестивалях исторической реконструкции. Дома в Симферополе его ждут рыцарские доспехи. Привычный темп его жизни навсегда изменила Революция достоинства, он участвовал в протестах на Майдане и во многом изменил свои взгляды.

В апреле 2014, когда в Крыму уже упорно хозяйничали оккупанты, Алексей Черний решил поджечь офис партии "Единая Россия". Сенцов ничего не знал об этом и к террористическим актам не призывал", – рассказывает krymr.com Никита Боркин – один из активистов крымского сопротивления, которого ФСБ не успели арестовать. Черний искал единомышленников, с которыми мог бы воплотить свою идею в жизнь, и тех, кто продал бы ему ингридиенты, необходимые для создания взрывчатки или уже готовое устройство. Так он вышел на студента-химика Александра Пирогова. Или сам Пирогов на него вышел, потому что как потом оказалось, тот был ранее судим и сидел на крючке у ФСБ. Он записал разговор с Чернием, где тот говорит, что ему нужно еще найти для взрывчатки и говорил, что это "уже чисто мой проект, как ты понимаешь". Эти слова, кстати, подтверждают, что никакого "командира Сенцова" у него не было. Все спланировал и собирался сделать сам.

Черния обвинили в участии в "террористической группировке", в "террористических действиях", связанных с поджогом офиса партии "Единая Россия", а также в подготовке подрыва памятника Ленина и мемориала "Вечный огонь" в Симферополе. Вопреки его воле, Черния объявили российским гражданином. Под пытками он дал признательные показания и рассказал о террористической группе под руководством Олега Сенцова. В тот же день арестовали Афанасьева, который также не выдержал пыток и сказал то, что надо "следователем", 10 мая схватили Сенцова, который не хотел уезжать из Крыма, потому что планировал попытаться вытянуть Черния из тюрьмы, а 16 мая – Кольченко, который сначала скрывался, а потом решил, что все уже прошло и спокойно гулял по городу. Возле здания ФСБ его и повязали.

Через два месяца после задержания Черния российские правозащитники сообщили, что он находится на принудительном лечении в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. Сербского в Москве, где к нему могли применять психотропные препараты. В следующем месяце был переведен в психиатрическое отделение столичной Бутырской тюрьмы. Это место, известно под названием "Кошкин дом" и имеет среди заключенных жуткую репутацию. Правозащитница Зоя Светова о встрече с Чернием в "Кошкином доме" рассказывает, что он выглядел странно заторможенным, с трудом понимал, о чем его спрашивают, говорил, что "голова, как в тумане", что "жизнь моя закончена: не будет никакого будущего, нет той страны, в которой я жил".

Первые девять месяцев за решеткой Черний провел в полной изоляции. Не давали общаться ни с родственниками, ни с адвокатом. На суде Афанасьев заявил, что показания из него выбили пытками и отказался от них. Черний отказался отвечать на вопрос и лишь подтвердил верность показаний, которые дал на стадии следствия. Адвокат Илья Новиков, который только через год после ареста смог попасть к Чернию, пришел к выводу, что показания были выбиты под пытками, и он до сих пор боится своих палачей. Единственный случай, когда адвокаты могут на суде занять отличную от подзащитного позицию, это когда защитник уверен в самооговоре.

"Начался суд по делу Алексея Черния. Я сразу заявил о своем убеждении в том, что он оговорил себя и других под давлением следствия. Сам Алексей не хочет разрывать соглашение со следствием, опасается последствий. Он понимает, что получит, вероятно, от 7 до 10 лет, как ранее это произошло с Афанасьевым. Мы договорились, что я выскажу свою позицию, а он не поддержит ее и попросит суд не возвращать дело в прокуратуру, а рассмотреть его сегодня", - передает его рассказ ресурс Let My People Go. Как следствие, по требованию стороны обвинения адвоката Новикова отстранили от защиты из-за "конфликта позиций".

В своем последнем слове на суде Алексей Черний хотя и признал свою вину, но выразил несогласие с квалификацией своих действий как "террористические".

Его первая встреча с консулом Геннадием Брескаленко состоялась лишь в феврале 2015 в московском следственном изоляторе "Лефортово", тогда заключенный сообщил, что во время задержания в мае 2014 его пытали.

Весной 2015 на России начался суд по делу Черния. В конце концов Северо-Кавказский окружной военный суд в Ростове-на-Дону огласил приговор, его признали виновным в терроризме (ч. 2 ст. 205 УК РФ) и подготовке теракта (ч. 3 ст. 222 УК РФ) и приговорили к 7 годам заключения строгого режима по обвинению в подготовке терактов в Крыму. Сообщалось, что Алексей Черний признал свою вину в инкриминируемых преступлениях и заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, дав показания на других фигурантов.

В марте 2016 Геннадия Афанасьева, осужденного на России на 7 лет заключения, вернули по обмену. 6 сентября 2019 года в Украину по обмену вернулись Александр Кольченко и Олег Сенцов.

В октябре 2016 Украина подала запрос на выдачу Черния. Но воз и ныне там.

За эти годы Черния несколько раз перевозили из колонии в колонию, сейчас его удерживают в Батайске Ростовской области. Сидеть ему осталось около 2,5 лет, после чего Алексей планирует вернуться в Украину.