Донбасс ждет полномасштабная "минная война"

С каждым днем войны минируются и разминируются новые территории в районе линии соприкосновения, а в донбасской степи только растет количество невзорванных боеприпасов.

Об особенностях "минной войны" и важности "саперов-разминеров" в условиях гибридной войны depo.ua поговорил со специалистом по разминированию полковником запаса Виталием Галицыным, который после тяжелого ранения в зоне АТО и потери зрения готовит специалистов по разминированию в Каменце-Подольском.

Довольно часто СМИ сообщают о подрыве в зоне АТО на минах и растяжках наших военных и гражданского населения. Можно говорить, что параллельно с, так сказать, основной войной на Донбассе продолжается "минная война"?

Да, есть такое понятие, как "минная война", и она включает в себя не только применение противотанковых, противопехотных мин, наиболее массово применяются самодельные взрывные устройства. То есть устройства, в которые входит взрывчатка, которая используется нештатно. К примеру, очень много подрывается и наших военнослужащих, и гражданского населения на гранатах, которые установлены в зоне АТО на растяжку. Вот это и есть яркий пример самодельного взрывного устройства, потому что в данном случае граната применяется нештатно.

Но нужно понимать, что сегодня эта "минная война" длится отнюдь не в полном объеме, потому что не было еще такого указания из Кремля, а на более раннем этапе у сепаратистов не было возможностей для этого.

В любом случае, территория, которая сейчас находится под контролем агрессора и незаконных вооруженных формирований, она перейдет все равно под контроль Украины. И вот в этом случае, вероятно, будет полномасштабная "минная война", когда применение вооруженных сил будет ограничено. Когда то, к чему мы уже привыкли, минометные артиллерийские обстрелы, перестрелки будут ограничены, именно тогда и начнется "минная война" – активное использование взрывных устройств, и в основном самодельных. К такому выводу подталкивает опыт военных конфликтов последних десятилетий, начиная от Вьетнама до Ирака, Афганистана и Чечни.

Связано ли огромное количество фейковых сообщений о заминировании объектов с "минной войной" против Украины?

Весной 2015 года было очень много таких сообщений – это и Киев, и Львов, и Харьков. Это является одной из стратегий "минной войны". И здесь есть несколько целей - запугивание людей, чтобы дошло до того, чтобы произошла раскоординация работы соответствующих управлений. Это один из факторов "минной войны". Другой фактор – это то, что таким образом через фейковые сообщения шла подготовка к настоящим взрывам. Дело в том, что все ведомства, они просто привыкают к тому, что все эти сообщения ложные, и тогда уже просто идет расслабление.

На Донбассе сейчас также активно используют самодельные взрывные устройства, те же растяжки. Это, будем говорить, самый низкий профиль применения этих самодельных взрывных устройств. В первую очередь они направлены на то, чтобы запугать местное население, личный состав военных формирований, чтобы они потеряли уверенность в своих действиях и были деморализованы.

Но полномасштабная "минная война" может начаться только после того, как наши войска вернут под свой контроль оккупированные регионы?

Да, будет перейдена эта фаза, тогда начнется полномасштабная "минная война". Если взять опыт ведения боевых действий силами НАТО и в Ираке, и в Афганистане, когда заканчивались боестолкновения, и тогда как раз начиналась эта "минная война".

В то же время нынешняя ситуация на линии соприкосновения, когда идет некая позиционная война, также способствует использованию приемов "минной войны" диверсионно-разведывательными группами врага, но для эффективного использования такой тактики нужны заранее заготовленные запасы взрывчатки.

Вот, к примеру, диверсионная группа, стандартная – это 5 человек. Когда в 2014 году летом силы АТО перешли в наступление. На то время о "минной войне" речь не шла, поскольку тогда среди сепаратистов еще в полную меру не работали русские инструкторы. Для того, чтобы вести полноценную "минную войну", первое, что необходимо – это заряд взрывчатого вещества, будет ли это стандартное взрывчатое вещество тротил, или это будет артиллерийский снаряд, минометная мина, или будет гранатометний выстрел, граната. На то время это было все со стороны незаконных вооруженных формирований очень спонтано, то есть они не продумывали эти вопросы. Сейчас, когда установлена уже определенная линия фронта, и мы уже немного научились воевать, мы ставим заслоны.

Вот например, прошла информация, что СБУ было выявлено более 200 случаев террористических актов. Что это означает для специалистов? Это не то, что было установлено самодельное взрывное устройство и обезвредили, нет. Это означает, что были найдены какие-то схроны или склады, которые были сделаны для того, чтобы можно было диверсионным группам удачно выполнять эти террористические или диверсионные акты с помощью этих схронов, этих взрывчатых веществ. В 2014 году, когда мы удачными действиями откинули незаконные вооруженные формирования до сегодняшних границ, они просто не успели этого сделать, потому что их не программировали на это.

Но сейчас ситуация изменилась и "минная война" появилась в повестке дня сепаратистов?

Да, на сегодняшнее время, когда они находятся за этой чертой, у них есть возможность сделать это все. Поэтому, если, а об этом сейчас много говорят, мы политическими методами вернем себе Донбасс, то все равно останутся диверсионные группы - их очень много из числа местного населения. И российские инструкторы, а они профессиональные, потому что у них очень большая школа – это Северный Кавказ, Чечня. Тем более, что на стороне самопровозглашенных республик воюют и непосредственно кадыровцы, а в состав кадыровцев перешло очень много и чеченских так называемых боевиков, а у них очень большая школа как раз ведения "минной войны". Когда на северном Кавказе закончились регулярные боестолкновения, встал вопрос этой повальной "минной войны". Поэтому на Донбассе мы сможем встретить две школы: советскую школу "минной войны" и эту чеченскую исламскую радикальную. И поэтому на сегодняшний день мы должны быть готовыми проводить обучения, практические занятия и подготовку квалифицированных специалистов именно по противодействию самодельным взрывным устройствам.

Когда к войне на Донбассе подключились российские специалисты-минеры?

В 2014 году получил ранение как раз на самодельном взрывном устройстве, я был в составе инструкторов в полку "Азов". Погиб мой друг, старший группы инспекторов, я получил ранение. Это было 26 августа, как раз во время Иловайского котла, именно тогда включились в действие квалифицированные российские инструкторы, когда они уже себе четко определили цель. А до этого их просто не было, поэтому на территории, которые сейчас под нашим контролем, то я не думаю, что будет развязана большая "минная война", она есть, но не на том уровне. Но мы должны быть готовы. И то, что меня раздражает, очень мало уделяется внимания подготовке специалистов в этом вопросе. Да, у нас в Украине уже больше года работают канадские специалисты по самодельным взрывным устройствам, но нет еще со стороны нашего руководства ВСУ, Нацгвардии, СБУ того охвата, который должен быть. И чтобы перенять у них этот опыт, я на сегодняшний день этого не вижу.

Есть ли большое отставание украинских специалистов-саперов от российских коллег?

Такого отставания на самом деле нет, потому что у нас тоже очень хорошая школа, и украинские, и российские специалисты, будем так говорить, одной школы Советского Союза. Да, у российских специалистов была большая школа в Чечне, но не будем забывать, что за годы независимости у нас была школа Югославии, Ливана, Ирака и Афганистана. У нас тоже школа большая, но есть отставание в том, что за времена Независимости Украины уничтожались инженерные войска, и это прежде всего саперы. В техническом обеспечении мы все же отстаем, но не на много, и с помощью наших западных партнеров мы это отставание сокращаем. Нам в данном вопросе помогает в основном Канада – она очень большую роль играет в контрвойне по самодельным взрывным устройствам в Украине. Они оказали большую помощь нам – это и робототехника, это и средства защиты, это и некоторые другие приборы и так далее. Со своей стороны, американцы предоставляют инструкторов. Кроме того, Великобритания и Германия сейчас интересуются этой проблематикой. Они также считают, что в будущем это будет большая проблема.

Кроме подрывной деятельности ДРГ есть еще и проблема боеприпасов, которые не разорвались?

Да, это тоже серьезная проблема. Очень большое количество взрывных устройств – неразорвавшиеся гранатометные выстрелы, артиллерийские снаряды, минометные мины и так далее. И это уже другая тема – очистка территории. Это тоже несет большую опасность. Мы видим, что очень большое количество людей подрывается.

Примерно 40% снарядов на Донбассе не взрывается, и я вам объясню почему. Дело в том, что все крупные склады боеприпасов, запасы которых сейчас сделали российские агрессоры на неподконтрольной Украине территории, это те боеприпасы, которые должны были бы пойти на утилизацию. То есть у них уже вышел срок хранения и таким образом их просто утилизируют. Потому что на утилизацию одного артиллерийского снаряда необходимо в среднем 200-300 долларов. Зачем это делать, если можно просто завезти на Донбасс, а там перебросить, подорвется или не подорвется – это уже проблема будущего.

Это характерно и для наших, и для русских, потому что у нас тоже много боеприпасов, которые еще остались с советских времен. У нас не выпускали артиллерийских снарядов, потому что у нас хватало имеющихся складов. Когда выводились советские войска так называемой западной группы войск из Восточной Европы, они в основном оставались на территории Украины, чтобы дальше их не развозить, они все были здесь. И у нас проблема была большая с утилизации – часть их утилизируется за счет средств натовских трастов, но очень большое количество осталось. Вот и воюем тем, что осталось от СССР.

Насколько сложно подготовить Украине специалистов по разминированию?

Это не обязательно должны быть кадровые военные - военнослужащие по контракту и офицеры. На сегодняшний день офицер, который заканчивает высшую военную школу, даже с инженерной направленностью, он профессиональный, он подготовлен, но его знания очень и очень большие по размаху. Единственный учебный центр, который по состоянию на сегодняшний день готовит профессиональных специалистов по разминированию – это Центр разминирования, который находится в городе Каменец-Подольский, поэтому он работает и с очень большим наплывом – по 50, по 60 человек на четырехнедельных курсах для этой специальности. Здесь нет разницы или это кадровый офицер, или это мобилизованый человек, или доброволец. Подготовить можно - это не проблема, но использование вот этих специалистов, которые прошли обучение в этом центре разминирования, стоит под вопросом, потому что некачественно используют человеческий ресурс. Не все, но некоторые командиры этих подготовленных саперов-разминеров ставят просто на блокпосты, вместо того, чтобы они занимали именно тем, чему их научили непосредственно.

Кроме того, очень часто на это обучение отправляют людей, которые мешают в повседневной деятельности подразделения. Ну, мы знаем, что в армии процветает и алкоголизм, и другие проблемы. И чтобы избавиться от какого-то "аватара", а давай я его отправлю на четыре недели на подготовку. А такую подготовку должен проходить человек с соответствующей мотивацией. Среди добровольцев вопросов с мотивацией нет, а вот среди мобилизованных – здесь проблема. И из них может прийти и человек опасный, у которого с головой не все в порядке. И это большая проблема наших командиров высшего ранга.

За свою историю, сколько я служил в инженерных войсках, я очень много сталкивался с тем что недооценивают опасность на достаточном уровне, пока не сталкиваются с проблематикой "минной войны", недооценивают специалистов инженерного дела. Руководство Вооруженных сил Украины должно повернуться к этому лицом, потому что за всю историю независимости инженерные войска только разбазаривались. И у нас по большому счету на начало военных действий процент инженерных войск был 1-2% от всей численности, тогда как по стандартам НАТО, их должно быть не меньше – 8-10%.

Наши стандарты подготовки таких специалистов сильно уступают натовским?

Если мы берем процедуры натовские, то у них есть целые комплексы, натовские специалисты, они в этом плане очень опытные, возможно, не опытнее, чем наши, но у них совсем другая тактика ведения этих действий.

Я сталкивался с натовскими специалистами, там любой офицер, который выпускается из высшего учебного заведения, он обязательно проходит курсы по разминированию, все до последнего офицеры. Потому что они столкнулись с этим, и они знают, что любой офицер должен четко быть готов к ведению минной войны, и столкнувшись с самодельным взрывным устройством, не просто опустить руки, а действовать. К сожалению, у нас такого нет. У нас это проходит уже практически там, где есть опасность, где могут быть потери и безвозвратные.

Итак, подытоживая, стоит отметить, что подготовка к масштабной "минной войне" в Украине идет, но не на том уровне, на котором бы хотелось, не принимая во внимание опыт тех ситуаций, которые были в прошлом. И это самое худшее, и с этим надо бороться.

А как обстоят дела с другими аспектами инженерных войск - с военной логистикой, строительством инженерных сооружений?

Тяжело, очень тяжело, потому же, что за времена до 2014 года инженерной техники очень много продали. Когда в 2014 году, во время аннексии Крыма, пытались защитить наши границы взрывчатыми или невзрывными заграждениями, а техники-то соответствующей нет, техника вся была распродана, а на сегодняшний день Украина не выпускает инженерной техники, а то, что осталось, оно было разграблено и просто не могло выполнять штатные задачи. Это тоже очень большая проблема, и надо это все поднимать. Сделать это вполне реально, тем более, что страны НАТО готовы помочь, да и у стран бывшего Варшавского договора на сегодняшний день остается советская техника, которая могла бы быть передана и нам. Ну и надо налаживать собственное производство.

А террористическим республикам российский "военторг" поставляет вместе с оружием и военно-инженерную технику?

Что касается наших врагов на Донбассе, то там инженерной техники тоже нет, они для инженерных заграждений используют технику хозяйственную, Россия им такой техники не дает, хотя в самой России есть запасы инженерной техники, и они ее развивают, у них есть новые образцы, они в этом плане работали. Но на сегодняшний день их основная задача на Донбассе - избавиться от старых боеприпасов, старой техники.

Еще говорят, что русские на Донбассе испытывают и новую технику...

Да, проверяют и модернизированную технику, и плюс, что самое главное, они на Донбассе отрабатывают тактику ведения боевых действий. Потому что, если взять ту же Чечню, там не было такого полномасштабного конфликта. На Донбассе, конечно, конфликт тоже локальный, но в Чечне не было и такого размаха, чтобы была возможность отрабатывать тактику ведения войны. А для чего они пошли в Сирию? В том числе и для того, чтобы отработать тактику ведения воздушных боев.

Фото: УНИАН