G7 намекнула Путину, что он не доживет до выборов на Донбассе

Выборы на Донбассе должны проходить по украинским законам и под присмотром наблюдателей Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Проведение выборов на Донбассе также предусматривает "полный вывод всех иностранных вооруженных формирований и оборудования с территории Украины и возвращение украинского контроля со своей стороны международной границы". В то же время страны G7 ожидают, что Россия выполнит свои обязательства и будет использовать свое влияние на сепаратистов для выполнения обязательств в соответствии с Минскими соглашениями в полном объеме. Такими получились результаты международных раздумий над вопросом Донбасса”, которые нашему президенту пообещал — и, наконец, сумел сорганизовать, хозяин саммита G7, японский премьер Синдзо Абэ.

Кто-то саркастичный мог бы добавить, что ожидание G7 на выполнение Россией своих обязательств ничем не отличается от ожиданий того же саммита на общепланетарное ядерное разоружение, но то уже подробности.

В сочетании с недавним заявлением докладчиц ПАСЕ Кристины Зеленковой и Марилуизе Бек о том, что провести голосование на подконтрольных пророссийским сепаратистам территориях на данный момент не позволяет ситуация с безопасностью, это означает, что выборов не будет — и все это понимают. Выборов не будет не только и не столько потому, что Верховная Рада никак не примет все нужные законы, а потому что выборы людей, которые потом будут называться “полномочными представителями украинского местного самоуправления” на территории, которую контролирует российская армия, а “группами влияния” - как политическими, так и экономическими, является причудливый конгломерат бандитов всех возможных типов — это не демократия или децентрализация. Это идиотский цирк.

И путинский план по проталкиванию собственных марионеток в украинскую властную вертикаль не то чтобы окончательно провалился. Он просто стал настолько долгосрочным, что до реализации автор может и не дожить.

Конечно, этим летом еврочиновников ждет нелегкая задача — обеспечить принятие решения о санкциях еще на год. Что будет сопровождаться невероятным размахом торгов с путинскими контрагентами в ЕС. Впрочем, похоже, с продолжением санкций Брюссель справится. Особенно если учесть, что “подсанкционный” европейский бизнес все равно успел переориентироваться на другие рынки, а при сегодняшнем курсе рубля и уровне благосостояния россиян весь российский рынок — не такая уж и вкусная конфета.

И единственный вопрос, который немного портит идиллическую картину не то чтобы победы, но определенного преимущества над супостатом, заключается в том, что же будет дальше. Поскольку конкретного плана действий относительно будущего Донбасса в Украине, похоже, нет. А без такого плана как безопасность, так и гуманитарная ситуация на контролируемых Россией территориях, на прилегающих украинских землях будет, скорее всего, дрейфовать от плохого к худшему.

Нет-нет, конечно, все мы слышали о “восстановлении украинского суверенитета”, контроля за рубежом и все остальные благие пожелания. Но на практике складывается впечатление, что без масштабных и крайне непопулярных мер — вроде “зачисток” от вражеской агентуры и готовых на преступление недоброжелателей, фильтрационных мероприятий и расследования уголовных и военных преступлений, разоружение многочисленных и хорошо вооруженных банд, реально восстановить украинский суверенитет на Донбассе не представляется возможным даже в том случае, если бы Путин вывел оттуда войска и прекратил любую поддержку сепаратистов. А на подобные мероприятия ни один из украинских чиновников — в том числе и действующий президент — однозначно не готов.

Поэтому нежелание Путина выводить войска из Донбасса, похоже, совпадает с реальными, а не декларируемыми настроениями заметной части украинской политической элиты. И такой вывод — если оно случится в обозримом будущем — станет для нашей власти проблемой, вполне сопоставимой по масштабу с моментом начала российского вторжения. Если же в изменениях в ситуации никто из тех, что принимают решения, не заинтересован — то чего бы ей вдруг меняться?