Три войны и разборки с Украиной: Что ждет нового президента Ирана

Иран получил нового президента. Им, после вчерашней инаугурации, стал Ибрагим Раиси, который сменил на посту Хасана Рухани. После двух "либералов" — по крайней мере, в иранской системе политических координат, пост главы правительства в Тегеране занял "убежденный консерватор". Под это определение в теперешней иранской реальности подпадает лицо, в возрасте 25 лет ставшее заместителем прокурора Тегерана и членом тайного трибунала, который, по мнению правозащитников, вынес около 5 тысяч  смертных приговоров. Свое участие в тех делах Раиси вроде как отрицает, но в том, что бесчисленные смертные приговоры были абсолютно законными и необходимыми иранском обществу — не сомневается.

Большой популярностью в народе политик, которого называют "палачом 1988 года", похоже, не пользуется. Об этом говорит, в частности, тот факт, что при полной поддержке духовного лидера Ирана, настоящего хозяина страны аятоллы Хаменеи, Раиси набрал в столичном регионе 26% голосов (это в теократическом государстве), а количество испорченных бюллетеней было ненамного меньше числа тех, кто поддержал "официального" кандидата.

Но что бы там ни было, теперь как гражданам Ирана, так и остальному миру придется смириться с тем фактом, что нынешняя светская власть в Иране будет еще больше созвучна с духовной.

Впрочем, со многим придется смириться и новому президенту Ирана. В частности, с тем фактом, что его ждет сразу три войны.

Первая из них — древняя и для Тегерана вполне привычная. Это гибридная война с США, которая, после периода если не мира, то затишья в период правления Барака Обамы и подписания Общего всеобъемлющего плана действий, при президентстве Дональда Трампа вспыхнула с новой силой. В результате этой войны Иран пока вынужден резко ограничить экспорт углеводородов, а также потерял доступ к собственным валютным резервам.

Вторая война Раиси — это противодействие экономической катастрофе, которая стремительно приближается. Сложно сказать наверняка, но многие экономисты подозревают, что под давлением санкций и падения цен на нефть в Тегеране были вынуждены "запустить печатный станок", осуществляя излишне масштабную эмиссию денег. В результате чего годовая инфляция, при оптимистическом течении событий, составит 40%. Вместе с тем, несмотря на тоталитарный характер иранского государства, сейчас его охватила волна протестов. Формальной причиной которых стала жестокая засуха и недостаток воды в южных регионах страны. Большинство из десятков демонстраций начинаются под лозунгом "Хочу пить!". Но нередко, набрав ход, раздражение граждан движется в сторону политических лозунгов — до "Смерть Исламской республике" и "Благословен будь, Реза Шах!" (Это о последнем светском правителе Ирана, свергнутом исламскими революционерами 40 лет назад.

Кроме того, Раиси ждет еще и третья война. Это противодействие коронавирусу, который уже унес жизни без малого 100 тысяч иранцев. И после недолгого перерыва, вновь ставит недобрые рекорды в этой стране. При этом в настоящее время в Иране с 80-ти миллионным населением полностью вакцинированы едва ли 2 миллиона человек.

В значительной степени все три этих войны тесно связаны между собой. Поскольку договоренность с США об отмене санкций могла бы помочь Тегерану как исправить ситуацию в экономике, так и закупить западные вакцины. Но пока как в Вашингтоне, так и в Тегеране обмениваются декларациями о готовности к переговорам — но не спешат к реальным шагам в этом направлении. Поскольку США требуют возвращения Ирана к условиям Общего всеобъемлющего плана действий по прекращению ядерной программы — после чего готовы отменять санкции. В то время как в Тегеране настаивают на обратном порядке действий.

И здесь у Раиси получается весьма двоякая позиция. Поскольку, с одной стороны, пользуясь личными связями, он может рассчитывать на существенно более высокий уровень поддержки со стороны аятоллы Хаменеи, чем любой из его предшественников. Но, с другой стороны, пользуясь поддержкой радикальных консерваторов, он лишен той свободы дипломатического маневра, которая была у его предшественника, Рухани. От того, насколько новому президенту Ирана удастся справиться с этими тремя непростыми вызовами, зависит не только его личная политическая судьба (а Раиси считают потенциальным преемником аятоллы Хаменеи), но и ситуация во всем геополитическом регионе, который немало зависит от геополитической позиции Тегерана.

А что касается ирано-украинских переговоров по поводу сбитого самолета МАУ, то близость нового президента Ирана к консервативным крунам, которые активно поддерживают Корпус стражей Исламской революции, однозначно не будет способствовать быстрому и прозрачному окончанию истории. Равно как, кстати, и увольнение из офиса генпрокурора Украины Гюндуз Мамедова, который вел переговоры с Ираном на эту тему с нашей стороны.