Инвестиции в обмен на дешевую нефть: Чем соглашение Китая и Ирана выгодно Украине

В субботу Иран и Китай заключили колоссальное по объему экономическое соглашение. Пекин согласился в течение 25 лет инвестировать в иранскую экономику 400 миллиардов долларов — в обмен на поставки нефти.

Китайские инвестиции будут вложены в банковскую, телекоммуникационную, портовую, железнодорожную, медицинскую и информационную отрасли Ирана. В обмен на это Китай получит регулярные — и, по информации западных СМИ со ссылкой на источники, весьма выгодные, по сравнению с мировыми ценами, поставки иранской нефти.

Эта сделка не стала сюрпризом — слухи о ней ходили еще летом прошлого года. Но подписали ее министры иностранных дел Китая и Ирана, Ван И и Джавад Зариф соответственно, именно сейчас.

И для этого было немало резонов. В первую очередь — у иранской стороны. Дело в том, что 18 июня в Иране пройдут президентские выборы. Конечно, в тамошней иерархии президент — это второе лицо после духовного лидера, аятоллы, но и контроль над исполнительной властью дает немалое влияние. И к этим выборам действующая иранская власть — условно "реформаторская" и условно "прозападная", которая получила власть под лозунгами оживления экономики — подошла без особых успехов.

Экономический рост в стране практически отсутствует, санкции США против Ирана сохранены, инфляция галопирует, доллар подорожал в пять раз, а социальное неравенство побило все предыдущие рекорды. В подобных условиях шансы на переизбрание Роухани были крайне невысокими. А попытки действующего правительства требовать от новой администрации США снять "несправедливые" санкции, принятые Трампом, будто и не вызвали полного отрицания — но команда Байдена заговорила о постепенной отмене санкций в обмен на возвращение ко всем ограничениям "ядерной сделки" 2015 года. Что вряд ли подходит иранским "реформаторам", у которых началась избирательная кампания. И которых жестко критикуют консерваторы — в частности, приближенные к предыдущему президенту Ирана Махмуду Ахмадинеджаду.

Поэтому масштабная сделка с Китаем стала для команды Роухани своеобразным спасением. Какие скидки на нефть пришлось дать Поднебесной за это спасение — пока неизвестно, но, судя по прагматичной политике Пекина, обошлась эта сделка Тегерану недешево. Если российский Газпром поставляет в Китай газ заметно дешевле, чем в братскую Беларусь, то о подсанкционном Иране и говорить не приходится.

Хотя и считать это соглашение финальным документом со стопроцентными шансами на реализацию пока нельзя. Поскольку в условиях глобального экономического кризиса Китай также испытывает определенный финансовый голод — хотя и не такой острый, как Тегеран. И притом если Ирану не удастся хотя бы частично решить споры по развитию своей ядерной программы с США, то китайские компании, покупающие нефть в Иране, рискуют стать объектом санкций со стороны Вашингтона. Примером может быть телекоммуникационный гигант Huawei, бизнес которого было почти разрушен американскими экономическими ограничениями — в том числе, и за активную торговлю с Ираном.

Что изменит крупная сделка между Ираном и Китаем для мира? Прежде всего, конечно, возрастет влияние Поднебесной на Ближнем Востоке. А Иран, имея гарантированный рынок сбыта для нефти, станет гораздо менее уязвимым для западных ограничений и санкций, связанных с развитием своей ядерной программы.

Эта сделка станет плохой новостью не только для коллективного Запада — но и для Израиля и монархий Персидского залива, геополитическое противостояние которых с Тегераном продолжается уже много лет. Получив определенный финансовый ресурс, Иран получит возможность осуществлять гибридные операции в Сирии, Йемене и других странах региона.

Но один положительный для Украины момент в этой истории все-таки просматривается. Получив почти безлимитный доступ к иранским запасам углеводородов, стоимость добычи которых, как правило, является заметно ниже российских, Китай получит возможность проводить гораздо более жесткую ценовую политику в отношении нефти и газа из России. Или уменьшая объемы закупок, или требуя существенного снижения цены по сравнению с общемировой. Что неизбежно повлияет на российскую экономику, треть ВВП которой все еще формирует экспорт углеводородов.