У премьера Великобритании Джонсона коронавирус: Что будет с миром, если заболеют и другие главы государств

Новость о том, что британский премьер-министр Борис Джонсон заболел COVID-19, какой-то радикальной сенсацией, видимо, не стала. В Великобритании болеют более десяти тысяч человек, и это число, как и везде в мире, неуклонно растет. Среди больных даже британский наследственный принц Чарльз (СМИ Соединенного Королевства злобно шутят, что в 71 год он на какое-то время все-таки получил "свою корону"). При этих условиях болезнь первого лица государства выглядит скорее закономерностью, чем случайностью.

Тем более что у Джонсона, по его словам, "легкие признаки коронавируса", и 55-летний премьер, который не находится в группе риска, продолжает свою работу, находясь при этом в образцовой и законопослушной изоляции.

Но болезнь первого лица в мощном европейском государстве все-таки порождает определенное любопытство – как это будет выглядеть? Как повлияет на британскую политику тот факт, что премьер-министр закрыт на Даунинг-стрит? Особенно если учесть то, что скоро, судя по динамике, в похожей ситуации могут оказаться и немало других европейских (и не только) лидеров. Немалая часть из которых - это еще и немолодые, а также не очень здоровые люди.

В случае с Великобританией изменения, скорее всего, будут косметическими. Из очевидных последствий можно назвать разве что почти полное прекращение переговоров относительно условий и подробностей Брексита. Да и то не так из-за болезни Джонсона, как из-за аналогичного диагноза у представителя ЕС по вопросам выхода Великобритании Мишеля Барнье. Но эти переговоры после начала эпидемии и без того фактически прекратились.

Все остальные процессы, в том числе и руководство борьбой с коронавирусом, контролирует так называемый внутренний кабинет. Который после болезни Джонсона, конечно, не сможет собираться на Даунинг-стрит, а будет собираться где угодно и еще при условии видеоприсутствия действующего премьера. Если же шестерка самых доверенных чиновников окажется на карантине или на лечении, за дело возьмутся все представители "узкого кабинета", который при нормальных условиях состоит из 22 ключевых представителей правительства. Поэтому, скорее всего, в Великобритании все будет просто и предсказуемо – как, например, в Германии, где карантин канцлера Ангелы Меркель не повлиял ровным счетом ни на один аспект государственной жизни.

Зато далеко интереснее, как будет выглядеть ситуация, например, в Беларуси, в случае если "импортный" вирус доберется до Александра Григорьевича. Или, страшно подумать, на России, где может заболеть сами-знаете-кто.

Конечно, доступ к телу Путина уже не первую неделю как могут получить только те, кто может продемонстрировать свежие результаты тестирования на коронавирус. Что, впрочем, не помешало заразе подобраться совсем близко к самому Кремлю – ведь у двух сотрудников путинской администрации заболевание, по слухам, уже было подтверждено.

И если представить себе гипотетическую (или не очень) картину, когда Владимир Путин заболевает COVID-19 и отправляется в госпиталь, где его лечат арбидолом и видеозаписями репетиций парада Победы, вопрос управляемости российского правительства становится намного интереснее, чем скучная британская государственная машина.

Поскольку в соответствии с действующим российским законодательством, в случае недееспособности президента его обязанности будет исполнять премьер. Да-да, Михаил Мишустин со всей его фантастической удаленностью от реального управления Россией. А если с Мишустиным вдруг случится та же неприятность – ведь чего только не бывает во время эпидемии, – то руководителем России станет Валентина Матвиенко. Да-да, безумная питерская губернатор, при которой российский Совфед, и без того далекий от адекватности, стал интегральной и даже самой активной частью "безумного принтера". Ближайшим реалистичным претендентом в очереди на трон – пардон, на исполнение обязанностей руководителя России – видится номер четвертый, глава Госдумы Вячеслав Володин. Который, наиболее вероятно, в случае возникновения подобной ситуации более или менее явно отстранит от власти более "высокопоставленных".

Поэтому кажется, что у властных механизмов действительно демократических государств гораздо большие шансы без особых приключений дожить до конца эпидемии, чем у авторитарных режимов. И с какой-то точки зрения, Украина здесь все-таки ближе к Европе, чем к России.