Бойкот Госдумы: Какие проблемы создал Кремлю извращенец Слуцкий

Скандал вокруг поведения депутата Госдумы России Леонида Слуцкого, которого обвинили в сексуальных домогательствах сразу несколько журналисток, а одна из них - Фарида Рустамова из русской службы ВВС - даже предоставила аудиодоказательства, набрал неожиданный и нехарактерный для путинской России размах.

"Вам опасно работать в Думе? Если так, то меняйте работу" — так отреагировал на жалобы журналисток спикер российской Думы Вячеслав Володин. Комиссия по депутатской этике Думы, куда обратились пострадавшие журналистки, никаких нарушений в поведении Слуцкого также не нашла.

После чего российские СМИ сумели по мере сил ответить на неприкрытое хамство и цинизм со стороны Думы. Значительное количество российских изданий приняло решение или вообще перестать работать в Думе, или, по крайней мере, начать бойкот лично Леонида Слуцкого и возглавляемого им комитета.

Медиахолдинг РБК решил отозвать всех своих журналистов с работы по освещению деятельности Госдумы. Вслед за РБК о прекращении работы в Госдуме объявили телеканал "Дождь" и радио "Эхо Москвы". А дальше к бойкоту присоединились редакция "Коммерсанта" и "Ведомостей". Lenta.Ru отметила, что "игнорирует существование депутата Слуцкого" и удалит все материалы о нем, которые не касаются обвинений в домогательствах. Отзывают своих журналистов из Госдумы также RTVi, Znak.com. "Говорит Москва" намерена сопровождать все новости про депутата и комиссию по этике упоминанием о домогательствах. "Право.ru" поддержало бойкот Леонида Слуцкого. Решение поддержали издание The Bell, "МБХ медиа", Republic, The Village — количество участников бойкота быстро растет.

Любители конспирологии могли бы даже заподозрить во всем этом "спецоперацию Лубянки против Думы". Поверить в такую версию мешает то, что тратить время и ресурсы на тонкие интриги против абсолютно подконтрольного "бешеного принтера" даже Лубянка не станет.

Протест против депутата Слуцкого, похотливого идиота, не способного сложить вместе три слова (интеллектуальный уровень которого можно оценить в видеофрагментах, где он комментирует скандал — но для сохранения здоровья психики лучше избежать этого опыта), это не протест против Владимира Путина или даже "духовных скреп", которые выполняют в современной России роль гражданской религии. Это протест против того, что сформировалась система, в которой человек, хоть немного причастный к власти, может чувствовать себя боярином перед холопом при общении со всеми, кто к власти не принадлежит.

Именно против этого протестуют российские журналисты. Также против этого протестовали вчера в подмосковном Волоколамске люди, чьих детей отравило токсичное облако из местного свалки — несмотря на их многочисленные просьбы хоть как-то разобраться с мусором, которые озвучивались в течение года и так никем и не были услышаны. Все, что им оставалось — это немного побить главу района, и покидать в губернатора снежками. Пока что — только снежками.

На России активизируются протесты не против центральной власти, а против того, что вся система власти понемногу перестает выполнять свои функции. В тоталитарном обществе никто бы не осмелился протестовать. В авторитарном обществе заставили бы или журналисток замолчать, или депутата — извиниться, или даже первое и второе. В демократическом обществе Слуцкий за день попрощался бы с парламентом, а за неделю — со свободой.

А в путинской России, как в СССР времен раннего Горбачева — есть критика и недовольство системой без возможности на нее повлиять. Что неизбежно порождает чувство бессилия, а со временем — и злости.

Что делать с протестом СМИ, в Кремле пока не знают. По крайней мере, на многочисленные вопросы журналистов по поводу того, что думает Путин об этой ситуации, Дмитрий Песков скромно отвечает - "Это дело Думы, которое мы не будем комментировать".

В случае с британским парламентом или американским Конгрессом это была бы абсолютно логичный ответ. Но в монолите российской "управляемой демократии" не может быть громкого и масштабного скандала, связанного с властью, который бы не касался Кремля. Поэтому ответ на ситуацию Кремлю все-таки придется дать. От того, каким он будет, может зависеть будущее российского режима.

Фото ЭРА