Деньги на лечение раненых защитников: Что власть делает не так

Проблема, озвученная в "Батькивщине", не нова, она комплексная, и неправильно говорить, что государство мало что делает в этом направлении. Поэтому сразу возник вопрос, не идет ли речь о политическом пиаре Тимошенко и ее соратников. Политические силы, представителей которых не пускают на "Единый телемарафон", вынуждены напоминать избирателям о своем существовании разными инициативами, связанными с войной. К примеру, "Европейская солидарность" настаивает на принятии парламентом упрощения процедуры получения статуса УБД и наведении порядка в закупках по линии Минобороны. А "Батьківщина" нашла для себя другую тему, которая укладывается в приоритетную для нее социальную идеологическую канву.

На технологический характер инициативы партии Тимошенко указывает, так сказать, классический характер кампании: лидер политсилы и ее соратники посещают госпитали и реабилитационные центры, после чего озвучивают проблему недостаточного финансирования, предлагают по этому вопросу создать следственную комиссию и свой вариант решения в виде законопроекта. Также обращает на себя внимание, что инициатива по ВСК появилась именно сейчас, когда активизировались разговоры о замене министра обороны Алексея Резникова. Впрочем, пиар-составляющая в действиях "Батьківщини" не означает, что проблему взяли с потолка. Просто она намного сложнее, и решить ее одним законопроектом невозможно.

На днях Минфин обнародовал бюджетные расходы с января по июль этого года. Денежное содержание военнослужащих было самой большой расходной статьей общего фонда и составило почти 520 млрд грн за семь месяцев – это треть всех расходов. В частности, только в июле на зарплату военным было направлено 76,9 млрд грн. Вторая крупнейшая статья расходов – оплата использования товаров и услуг – на нее направили 406,3 млрд грн. Отсюда финансируется программа государственных гарантий медицинского обслуживания населения. На ее выполнение Национальной службой здоровья перечислено 78,6 млрд. грн. Из этой статьи расходов оплачивается лечение и реабилитация раненых после выписки из больниц и госпиталей, а также финансируется медосмотр военно-врачебных комиссий (ВВК) на базе гражданских медучреждений, с которыми заключаются соответствующие соглашения.

Хватает ли средств, выделяемых государством на лечение и реабилитацию раненых бойцов? Конечно, денег нужно больше. Но главная проблема не в них.  Точнее, таких проблем сразу несколько. И они начинаются после того, как раненые покидают больничную койку. Первая из них – бюрократическая. Во время лечения за ранеными сохраняется выплата денежного довольствия и дополнительного денежного вознаграждения в размере 100 000 грн. Но когда бойцы находятся на реабилитации, такое вознаграждение предусмотрено только для тяжело раненых. Степень тяжести устанавливает ВВК. И вот здесь начинается бюрократическая волокита, потому что нужно предоставить кучу документов, справок и выписок. 11 августа Владимир Зеленский по результатам заседания СНБО заявил, что через две недели состоится заседание Совбеза по военно-врачебным комиссиям. Пообещал соответствующие решения.

На работу ВВК было много жалоб. В мае этого года президент подписал два закона, которые позволили создавать военно-врачебные комиссии при гражданских медучреждениях и облегчали получение бойцами справок о получении травм. От этой справки зависит, по поводу чего человек будет проходить ВВК, какие выплаты будет получать, какой статус получит после демобилизации. Для получения справки производится специальное расследование, которое может длиться долго. Депутаты как бы усовершенствовали процесс оформления и направления медицинских и других документов между воинскими частями и учреждениями здравоохранения, но, как слышим от президента, бюрократические преграды для бойцов все равно остаются. А там, где уполномоченные государством лица требуют дополнительные справки, пахнет коррупцией. Особенно если от выводов медико-социальной экспертной комиссии (МСЭК) и ВВК зависит вывод: признать лицо пригодным к службе, ограниченно пригодным или снять с учета. Или какую инвалидность предоставить.

У нас регулярно сообщают о том, как за деньги отмазывают от мобилизации. Такие факты устанавливают не только в ТЦК или военно-врачебных комиссиях, но и в медицинских учреждениях. Буквально на днях прошла новость, что директор и врачи Николаевского областного центра психического здоровья помогали уклонистам липовыми справками, придумывая для них психические расстройства. За это врачи получали $1,5 тыс. Ежемесячно работники медучреждения оформляли поддельные документы на сумму более $100 тыс. Вот просто интересно: если военнообязанные регулярно приносят справки о психических заболеваниях из одного и того же медучреждения, почему ни у кого не возникло желания отправить липовых "психов" на дополнительную экспертизу в другое заведение? По-видимому, дело в том, что люди, принимавшие эти справки, также могли быть финансово мотивированы.

Уклонение от службы и выводы о ранениях бойцов – разные вещи? Нет, у них одинаковая коррупционная природа. Поэтому нужно ликвидировать лазейки для коррупции. Если пугать или даже ловить за руку, ничего не получится. Только суммы взяток будут расти. За риск.

Другая проблема связана с качеством лечения и реабилитации раненых. От разных чиновников слышим отчеты о расширении центров реабилитации, о создании новых учреждений, об использовании иностранного опыта и так далее, но создать центры реабилитации еще не значит, что там будут предоставляться качественные услуги. Восстановление раненых военных часто требует длительного времени, а значит, и больших затрат. Это не только деньги на лекарства, протезирование, но и психологическую помощь лицам из ПТСР. Средства на это государство выделяет. К примеру, в госбюджете на 2023 год было выделено 540 млн грн на выполнение программ Министерства по делам ветеранов по психологической реабилитации, профессиональной адаптации, санаторно-курортного лечения военных. Здесь же главное, чтобы выделенные средства использовались эффективно.

Для этого требуются три составляющие. Первая: команды реабилитологов, которые будут индивидуально работать с ранеными. Это должны быть специалисты по реабилитации в сфере военной медицины, они имеют дело с боевыми травмами и психологическими посттравматическими стрессовыми ситуациями. У нас с такими кадрами проблемы, медвузы их готовят, но в недостаточном количестве. Конечно, такие специалисты должны получать должную зарплату. Сейчас они работают больше на энтузиазме.

Вторая составляющая: в реабилитации нуждаются не только тяжело раненые бойцы, но и все остальные защитники, прошедшие войну. Этот нюанс следует учесть уже сейчас, чтобы после победы мы не столкнулись с целым рядом проблем, связанных с адаптацией ветеранов к мирной жизни. Ну и третья составляющая – контроль за использованием средств. Здесь не только о коррупции. Государственное финансирование должно выделяться тем центрам, которые доказывают свою эффективность. Когда у нас хвастаются, что создадут целую сеть реабилитационных центров с современными методиками и сервисами, это немного настораживает. В прошлом месяце в Министерстве обороны была утверждена Концепция развития реабилитации раненых военных, которая предусматривает их лечение в профильных специализированных заведениях. Это хорошая новость. Только вот вопрос: сколько защитников так и не получили должной помощи, пока чиновники рожали эту Концепцию.

И последнее. Не о государственных деньгах на лечение раненых, а о других, которые тратятся на ремонт дорог, какое-то благоустройство или просто отмываются. Вал таких историй, слабая реакция на них со стороны соответствующих органов является существенным раздражителем для общества. Это лишает власть аргументов против инициатив типа высказанной "Батьківщиною". Отговорка "не хватает денег" здесь не работает, потому что ей противопоставят аргумент "дайте по рукам пилящим бюджеты во время войны".