Стратегия деоккупации Крыма: Кому и что хотел сказать Зеленский этим "историческим документом"

Информационное сопровождение появления Стратегии деоккупации Крыма началось еще в прошлом году. Украинские чиновники обещали "прорывные" решения, и активно созывали международных партнеров принять участие в "Крымской платформе", которая должна была бы функционировать, отталкиваясь от этой стратегии.

После принятия документа СНБОУ 11 марта интрига только нарастала. Произошло даже несколько публичных ссор — в частности, по поводу того, что в документе отсутствуют мнения относительно вероятности крымскотатарской автономии на полуострове после его деоккупации.

И вот наконец документ, который глава МИД Дмитрий Кулеба назвал "историческим" и "таким, который позволит Киеву вернуть под свой контроль Крымский полуостров", был опубликован. В качестве рекламно-информационного сопровождения стратегию еще раз назвал "историческим документом" Антон Кореневич, постпред президента в Крыму.

Существенный объем обещает читателю глубокий анализ и всеобъемлющее определение дальнейших действий Украины, направленных на возвращение полуострова. Правда, после его прочтения настроение несколько меняется. Дело в том, что многочисленные статьи стратегии — а их было написано целых 97 — можно условно разделить на три большие группы.

Первая, и самая многочисленная группа — это статьи, которые можно назвать откровенно бесполезными. То есть ненужными не вообще, поскольку в них речь идет о вещах очень важных и правильных, а ненужными именно в концепции деоккупации Крыма.

В качестве примера можно привести следующий массивный абзац: "Формирование в Украине политики деоккупации сочетается с мерами по развитию мира, усилению обороноспособности государства, обеспечению дальнейшего общественно-политического и социально-экономического развития Украины в рамках европейской и евроатлантической интеграции", — пишут нам неизвестные авторы документа, подписанного руководителем Офиса президента Андреем Ермаком. Пассаж вызывает закономерный вопрос: а без деоккупации Крыма стремиться к миру и развивать обороноспособность Украины не нужно? Или единственной причиной для экономического развития общества также является исключительно деоккупация?

Или, например, абзац о том, что "Украина гарантирует обеспечение прав, свобод и законных интересов внутренне перемещенных лиц в соответствии с Конституцией ... и другими законами Украины". Какой именно является практическая ценность этого набора слов? Или без этого бесценного указания все украинские органы исполнительной власти считали бы, что граждан, которые покинули оккупированный Крым, следует безжалостно дискриминировать? Или судить по российским законам?

А для того, чтобы читатели стратегии не скучали, в монолитных блоках текста попадается еще и другая разновидность статей. Которые можно назвать откровенно странными. Содержание таких статей понять фактически невозможно.

"Предпосылками реинтеграции временно оккупированной территории являются ... повышение уровня национальной устойчивости, предотвращение потенциальных конфликтов". Чем именно является та самая "национальная устойчивость", авторы молчат. Возможно, речь идет о неудачно переведенной с английского national stability. Которая, правда, обычно касается макроэкономической финансовой стабильности. Или, может, имеется в виду "устойчивость" в том значении, которое вкладывали в этот термин в уставе строевой службы времен СССР — неизвестно. Но, похоже, термин им настолько понравился, что дальше они пишут целый раздел под названием "Укрепление национальной устойчивости". Который также состоит из набора малопонятных фраз, вроде "Украина способствует научному процессу по вопросам исследования постконфликтного урегулирования, реинтеграции, внутренней и внешней политики Российской Федерации". Понять, почему именно реинтеграция смешана в одном предложении с внутренней политикой России, и что все это значит, можно, конечно, попробовать — но, похоже, существуют в нашей жизни и более интересные способы провести время.

Если же абстрагироваться от словесных конструкций сомнительной надобности, из которых стратегия состоит процентов на 70, содержит она и несколько практических моментов.

В частности, четко выделено, что Украина не признаёт и не признает результатов так называемых "референдумов и выборов" в Крыму, признаёт недействительными любые сделки, совершенные физическими и юридическими лицами в Крыму с нарушением требований законодательства Украины, не признает принудительного или автоматического приобретения гражданами Украины, которые проживают на временно оккупированной территории.

Также Украина формирует доказательную базу в отношении международных преступлений, которые совершает Россия на оккупированной территории, и отстаивает позицию по недопущению ослабления персональных специальных экономических и других санкций против России.

Впрочем, даже те фрагменты стратегии, которые выглядят логично и имеют какое-то практическое наполнение, являются, по большому счету, повторением тезисов, неоднократно озвученных Киевом в предыдущие годы оккупации Крыма.

И вообще обнародованная вчера стратегия, с литературной точки зрения, похожа на рассказ, который искусственно "разогнали" ненужным текстом и превратили в роман объемом в тысячу страниц.

Безусловно, хорошо, что на Банковой всерьез задумались над долгосрочными, стратегическими вопросами и решили как-то обобщить подходы украинской власти к решению крымской проблемы. Плохо то, что у действующей команды это получилось не слишком качественно. И говорить о каких-то "прорывных" или "исторических" последствиях этого документа является откровенным безумием. Хотя бы потому, что он является простым обобщением давно озвученных тезисов. А для прорывных результатов, в стабильно неблагоприятных геополитических обстоятельствах, наверное, нужны и прорывные идеи.