"Если не знаешь своей роли, тревога растет": Психолог о том, как не паниковать, когда все говорят о войне

 

 

Журналисты Depo.ua пообщались с военным психологом Андреем Козинчуком о том, как правильно говорить с детьми о войне, сообщать, что мама или папа идет воевать и что поможет снизить тревожность.

Андрей, как справиться с тревогой из-за новостей о возможном развертывании российской агрессии?

— Мы перенасыщены однобокой информацией, которую можно описать фразой "Нам всем каюк". И тем, что мы это впитываем, самостоятельно повышаем ее токсичность. Поэтому, во-первых, проверь источник информации — кто об этом говорит, какое СМИ об этом пишет. Если это какая-то "руснявая" информация – то понятно, что этой новостью нас целенаправленно вводят в панику.

Второй момент – тревожность появляется из-за того, что ты не знаешь, что происходит и что делать. Поэтому прежде всего — осознай, где ты, в каком состоянии, можешь ли дышать, ехать или бежать. Не родные или друзья, а именно ты. И когда это все будешь четко понимать — тогда можно переходить к следующему пункту — защите своей семьи или близких.

Андрей Козинчук. Фото из соцсетей

А что делать, если война наступила неожиданно?

— Главное – сделай что-то конкретное, а не просто "что-то". Подыши, присядь десять раз, поешь, перезвони другу или в военкомат — спроси у них, что тебе делать. Действия нужно привести в порядок перед тем, как их выполнить. И когда уже знаешь четкий план, что и за чем делать – тогда нужно ставить задачу тем, кто от тебя зависит. Подчеркиваю: не просить, а ставить задачу. Например, дети собирают самые нужные вещи, жена – документы, а теща набирает воду в бутылки, чтобы уходить.

И нужно понять в такой момент, в какую категорию людей ты идешь — в Вооруженные ли силы, чтобы воевать, останешься ли на месте и ничего не будешь делать, или уедешь в безопасное место — например, во Львовскую область. Если тебе неизвестна твоя роль, тревога растет. Поэтому лучше определиться и действовать в соответствии с категорией.

Как себя вести, если родной человек – один из тех, кто будет на поле боя защищать Украину?

— В этом случае, пожалуй, какого-то покоя достичь не всегда удастся. В любом случае должна быть эмоция – злоба, страх, печаль… или радость – "О, наконец-то его от меня заберут в армию!".

Что делать? Для того, кого забирают в армию, очень важна связь с семьей. И поддержка будет в том, если ты убедишь любимую или любимого, что с тобой и всеми остальными все будет хорошо, что вся семья знает, что делать и как защищаться. А вот отговаривать человека, если он хочет туда идти добровольно, и причитать "Мы все здесь умрем, на кого ты нас оставил" – нельзя. Как и обвинять человека в том, что он избрал легкий путь – службу в Вооруженных силах, а не трудный путь – сидеть с детьми. Хотя это может быть частично правдой – иногда действительно на войну шли не из-за патриотизма, а чтобы убежать от домашних обязанностей.

В любом случае лучшая поддержка – это осознание, что у вас (у тебя, у родных, у детей) – все будет хорошо.

А если жена или муж категорически не соглашаются с решением партнера идти воевать?

— В этом случае обязательно нужно поговорить, но решение должен принимать именно тот, кто пойдет на войну. Решение не должно быть обоюдным.

И все равно на воюющем человеке остаются определенные обязанности – коммуникация, поддержка, перечисление денег. Мужчина или женщина, уехавшие воевать, не перестают быть отцом или матерью. Просто эти обязанности уменьшаются в соответствии с появлением других.

В любом случае, тревогу нужно проговаривать. И говорить конкретно, что именно тебя тревожит или чего ты боишься. И это очень важно, потому что мы в Украине не привыкли говорить. Мы говорим о Зеленском и Порошенко, о том, что будет на ужин, но совершенно не умеем говорить о том, чего боимся, типа "эмоции проявлять нельзя". Хотя это совсем не так.

Хорошо, мы подготовим себя к тому, что муж или жена идет на войну. А как сказать это детям?

– С детьми на эту тему стоит говорить начиная с трех лет. С тех пор как дети понимают, что у них есть папа и это хорошо — им нужно сказать, что "папа идет на службу" или "папа едет в командировку". В подробности с маленькими детьми вдаваться не надо — можно обойтись без фраз "папа едет выдавливать глаза москалям", потому что это будет излишне. Но ребенок должен знать, где папа или мама. Можно после этого спросить у ребенка, что он ощущает. И поверьте — дети будут говорить очень классные вещи: "я буду скучать" или "папа, не иди, потому что мне нужно, чтобы ты отремонтировал мою куклу". Это очень мило и очень нужно на эмоциональном уровне.

К тому же скрывать, куда девался папа или мама, не нужно еще и потому, что в бою можно погибнуть. И если это произойдет, когда придется об этом сказать малышу – он не должен чувствовать себя обманутым. Поэтому фразы типа "папа ушел на небо" не подойдут.

Отцу или матери надо объяснить: "я еду на войну, но не от тебя. Я тебя люблю, все хорошо, привезу оттуда куклу или трансформера". Но ни в коем случае не игнорируйте детей. А еще стоит проговорить тот момент, что ребенок будет помогать тому родителю, с кем остается.

С детьми в пубертатном возрасте – от 12 лет – следует говорить основательно. Объяснить, почему решили идти воевать, почему это важно для вас. Проговорите, что вы не хотите, чтобы ребенок сердился. И это все кончить словами любви — "Я тебя очень люблю и горжусь тем, что у меня такой сын (или дочь)".

А как сказать ребенку о том, что на войне погиб кто-то из родителей?

– Если это маленькие дети – 4-7 лет – стоит говорить общими фразами: что папа или мама были на службе и погибли (или умерли) и нам всем теперь очень грустно. И нужно дать ребенку поплакать, погрустить вместе с ним. А если он не справляется – отправить к детскому психологу. Потому что обман "папа на небе" или "папа в командировке" — это все равно обман, ребенок должен погрустить и попрощаться. Он может даже покричать, что это несправедливо – что у всех есть папа, а у него нет.

Если же это пубертатный период – с 13 до 17 лет – то стоит рассказать и подробности. И дать поговоревать, конечно. Вообще всем, независимо от возраста, нужно грустить или горевать, потому что легко такая потеря не может пройти. И здесь важно не оставлять эту боль внутри. Не надо это говорить фразой "Сынок, папа умер, но все хорошо, а будешь идти на улицу — надень шапку". Это не должно так быть.

Вообще нужно сесть, проговорить это, сделать вечер памяти, вспомнить классные моменты, пережитые вместе с этим человеком, и таким образом виртуально с ним проститься.

Разобрались, как подготовить детей к потере родного человека. А как подготовить их к тому, что война придет и все изменится?

— Готовить их к тому, что придет война – это неправильно. Ребенку нужно объяснить, что делать в случае чрезвычайного положения – взрыва, ДТП и т.д. К примеру, он приходит из школы, а родителей второй день нет дома. Что ему делать? Вот он знает, что надо взять такие-то вещи и уехать, идти или обращаться в такой-то район или здание. С ним нужно говорить конкретно о том, что делать, если что-то произойдет. А для этого самим родителям нужно знать, что делать.

Условно говоря, если связи нет, то нужно договориться: условно каждый день в 15 часов ему нужно быть на какой-то остановке или на автовокзале возле определенной кассы – возле условленного места встречи. И ребенок будет туда приходить. Другими словами, он должен знать алгоритм действий на любой чрезвычайный случай.

А просто предупреждать детей о том, что скоро придет война, не стоит?

– Я не знаю, зачем это делать. Это добавит разве что какого-то нагнетания — в стиле "Скоро мы все умрем". Вообще людям полезно смотреть передачи о выживании животных в природе, как ведет себя, например, буйвол и лев. Иногда случается, что в поединке буйвол просто ложится и сдается, чтобы его уже ели. Такая же позиция и у некоторых украинцев: "придут дяди – и все". Кто бы ни пришел, сколько бы их ни было – все плохие дяди должны быть уничтожены.

А если уничтожать плохих дядей хотят одновременно и мама, и папа ребенка, можно ои идти на фронт одновременно? Или лучше ходить воевать "поочередно?"

– Я видел несколько таких случаев, когда детей оставляли на бабушек, а сами мама с папой шли на войну. Здесь очень много факторов играют роль — в том числе и какая у этих людей ролевая позиция. Чувствуют ли они себя родителями или военными. Вообще такое можно делать – при условии, если родители будут знать, что ребенок будет в безопасности и ухожен. Вопрос в том, что когда родители вернутся – им нужно будет сознательно пройти адаптацию и вернуться из статуса воина в статус родителей. И опять же – если они идут на войну, что бы там ни делали – они остаются родителями и у них остается обязанность общаться с ребенком, хвалить его, не наказывать и говорить, что очень любят.

Поэтому это допускается, но при условии. что все к этому подготовятся – и сами родители, и дети. Потому что очень плохо, когда на передовой ты думаешь о ребенке и плохо воюешь или сидишь дома и ничего не можешь сделать с ребенком, потому что думаешь о ситуации на войне.

А если моральными силами не удается успокоить себя, стоит перейти на медикаментозное самолечение легкими успокаивающими?

– Нет, самолечение – это вообще не вариант. Вы не можете знать реакцию своей психики на какие-либо лекарства. То есть если вы будете слишком спокойны, то можете пропустить ту вспышку, на которую должны реагировать четкой эмоцией. И потом начнете себя винить в том, что неправильно поступили. Побочные эффекты на препараты, которые вы назначите сами себе, в той или иной ситуации могут проявиться неожиданным образом. В значительном стрессе, так называемом дистрессе, реакция человека на лекарство может быть кардинально иной. Поэтому лучше обратиться к врачу, чтобы он задал несколько протокольных вопросов и выписал нужные препараты и дозировку. В общем, если вы, или дети, или родные, чувствуете, что не вывозите, у вас появилась постоянная тревожность, депрессия, маниакально-депрессивный психоз — надо обратиться к специалисту, который поработает с вашим психическим здоровьем.

Фото: Pexels