Превратятся ли герои АТО в бандитов: разведчик Нацгвардии об «афганском синдроме»

После того, как бойцы батальона «Айдар» в Киеве избили водителя, который попытался обогнать похоронную процессию, СМИ заговорили об «афганском синдроме». Эксперты, журналисты и психологи предрекают вспышку насилия: вернувшиеся с фронта бойцы не смогут адаптироваться к мирной жизни и «вспомнить» ее правила. На фоне тяжелой экономической ситуации конфликты между бывшими солдатами и «цивильными» будут случаться все чаще. Добавит напряжения и патовая ситуация на Востоке Украины: солдаты героически смогли удержать рубежи, но сил освободить Донбасс от террористов и российских войск у нашей страны не хватило. 

Впрочем, есть еще более страшные прогнозы - вчерашние Герои АТО, не нашедшие себя в мирной жизни, сформируют ядра преступных группировок. 

Что думают об этом сами участники АТО - корреспонденты depo.ua спросили у солдата Нацгвардии.

ЮРИЙ, ПОЗЫВНОЙ «КОТ». РАЗВЕДЧИК НАЦГВАРДИИ

Боевой опыт:

На фронт попал весной, когда бронежилеты в украинской армии были редкостью. Участвовал в боях за Славянск. Был командиром отделения. Воевал на самом сложном участке - «блокпосту смерти», который ежедневно подвергался обстрелам. Над этим блокпостом боевики Гиркина сбили вертолет украинского генерала Кульчицкого. По ротации покинул зону АТО, приехал в Киев, где несколько месяцев жил вместе с семьей.

До войны:

Частный предприниматель

Чем занимается сейчас:

Недавно снова добровольцем отправился в зону АТО. Разведчик.

Помните, как вернулись в Киев? Что чувствовали, когда увидели мирную жизнь без залпов минометов, обстрелов и окопов?

- Что чувствовал? Шок. Я помню, как приехал и повел супругу и ребенка в кафе. Я видел и не мог понять: в 400 километрах, в нескольких часах езды от Киева, люди сидят в окопах, их разрывает прямыми попаданиями из гранатометов, а здесь - очередь мужиков за чашечкой эспрессо или американо. Болтают, смеются, что-то в мобильных щелкают, о войне рассуждают. Какая-то «параллельная реальность», которая кажется искаженным отражением той жизни, что в зоне АТО. Сложные эмоции. Помню, что окончательно меня «высадила» музыка в кафе. В зоне АТО я просто забыл, что в кафе обычно играет музыка...

Многие психологи говорят, что посткомбатантам сложно приспособиться к скучной, мирной жизни после войны. Не хватает адреналина. Чувствовали это?

- Такое было. Привычка к риску, выбросам адреналинам на войне действительно возникает. И этих эмоций, этого ощущения остроты жизни тут первое время очень не хватает.

*Фото из мирной жизни. Сделано летом, когда корреспонденты depo.ua встретились с Юрой «Котом» в Киеве во время ротации.

С войны возвращаются другие люди - боевые действия полностью меняют человека... Согласны?

- На какой-то период - меняют. У меня это длилось около месяца. Мне предлагали близкие люди обратиться к психологу, значит, чувствовали, что со мной что-то не так. А еще первый месяц после возвращения из зоны АТО я пил. Не бухал по-черному, а именно выпивал по вечерам с побратимами, друзьями с войны. Это была какая-то потребность встретиться с ними, выпить, хотя до войны совершенно спокойно относился к алкоголю. Потом эта тяга к спиртному пропала, как будто ее не было. Не знаю, что это было, как объяснить это с психологической точки зрения. Сейчас я чувствую, что все в порядке, я «пережил» воспоминания.

Вам часто снится война?

- Нечасто, но раньше бывало. Снились сны, что у меня закончился боекомплект, или что на наши позиции идет наступление, мне надо бросить гранату, а я не могу ее достать, она за что-то зацепилась.

Некоторые ребята получают тяжелые психические расстройства, травмы и оказываются в сумасшедших домах. К счастью, такие случаи нечастые...

- Может, я скажу для «диванных войск» крамольную мысль, но на войне надо относиться ко всему проще. Понимать и отдавать себе отчет, что ты в зоне боевых действий, что тут война и гибнут люди, но не брать близко к сердцу все, что ты тут увидишь. Относиться как к работе: стараться сделать максимально хорошо, но не зацикливаться на каких-то страшных моментах. Иначе «крышу» действительно может сорвать.

Есть прогнозы: если не начать решать проблему посткомбатантов, не начать помогать на государственном уровне украинцам, прошедшим войну, то мы получим из вчерашних Героев АТО многочисленные ОПГ. Банды с пониженным чувством страха, головорезов, сработавшихся в четверках и умеющих планировать операции. Как считаете, это реально?

- Мое мнение - да, это можно быть. Такого развития событий я не исключаю. Достаточно почитать истории стран, которые вели войны, а потом посмотреть статистику преступлений и все станет понятно. Мы не исключение. Это не будет массовым явлением, но одиночные случаи вполне возможны.

И что с этим делать?

- Уже сейчас над этим должны думать не только волонтеры, а государство. По-другому никак. Запускать программы реабилитации тем, кому они нужны.

КОМПЕТЕНТНО

«ОН ЕЩЕ НА ВОЙНЕ, ХОТЯ ВОКРУГ УЖЕ МИР»

Корреспонденты depo.ua попросили психолога Украинской ассоциации специалистов по преодолению последствий психотравмирующих событий и волонтера Екатерину Пронозу объяснить механизм получения психотравмы.

- Следует отличать стресс от боевой психической травмы, - говорит Екатерина. - Стресс - это адаптационный механизм, а травма - сбой в этом адаптационном механизме. То есть стресс - это совершенно нормальная реакция нашего организма на совершенно ненормальные события вокруг нас. Например, бой или обстрел.

Как психика новобранца может среагировать на первый бой, обстрел, гибель или ранение товарища? Какие есть варианты?

- Если человек не переживал такой опыт раньше, миндалевидное тело мозга не находит информации и посылает сигнал нашему телу: бей, беги или замирай. Есть еще несколько типов реакций, но это три основные, самые распространенные. Если не срабатывают первые две, включается «замирание» - человек симулирует смерть, в организм вбрасывается огромное количество биологического обезболивающего. Это природный механизм из животного мира: чтобы жертва, на которую напал более крупный хищник, не чувствовала боли в момент травматизации или смерти. Если сработали первые две - бей или беги, в кровь вбрасываются вещества, которые мобилизуют все наши силы. Человек становится более быстрым, сильным и ловким. Но в голове есть условный «архиватор» травматического события, который в случае травмы может переключиться в режим постоянной работы. Например, война закончилась, все хорошо, человек сидит в ресторане, пьет кофе, но внутри он снова и снова переживает те травматические события. Проще говоря - он постоянно находится в состоянии повышенной боевой готовности... Он еще на войне, хотя вокруг уже мир.

От чего зависит, какие реакции «включатся» в человеке в критическую ситуацию?

- Масса факторов. Перечислить их все невозможно. От возраста человека до его социального положения, воспитания в детстве, образа жизни, состояния здоровья, внутреннего ресурса и так далее. А предугадать, как человек переживет стресс и выльется ли он в травму, «афганский синдром» - невозможно. Это как в детстве: разбили коленку, мама зеленкой не намазала - у кого-то само прошло, а у кого-то началось нагноение. Тому и другому варианту сопутствует ряд факторов.

Есть ли вероятность того, что произойдет трансформация сознания, и вчерашние Герои и воины Украины, брошенные один на один со своими проблемами, станут асоциальными элементами или боевым ядром криминальных структур?

- Теоретическая, конечно, есть. Практическая - не очень высокая. Тут есть несколько причин. Во-первых, наше общество вовремя спохватилось - организовалось много волонтеров-психологов, готовых ехать куда угодно и помогать. Во-вторых, по крайней мере сейчас, солдаты, вернувшиеся из АТО, не чувствуют себя брошенными. Есть еще третий фактор - общественное порицание и давление в СМИ на бойцов, которые совершают поступки недостойные солдата Украины. Все это вместе - работает. Так что я не думаю, что вероятность тех негативных трансформаций, что вы перечислили, велика.