Язык вражды, или Где заканчивается свобода журналистов?

И на фоне дебатов относительно того, можно ли журналисту писать все или за какие-то злоупотребления ему все-таки надо дать по рукам, совершенно незамеченным осталось событие, которое в ином случае могло бы занять первые полосы. Как раз с очередными разоблачениями выступил Эдвард Сноуден, выдавший на-гора очередную партию секретных материалов, содержащих документы о подготовке к кибервойне, а также механизм и организацию слежки в сетевом пространстве спецслужб США и их союзников. И на этом фоне в тех же Соединенных Штатах вполне достаточно граждан, одновременно сочувствующих парижскому еженедельнику и вместе с тем требующих выдать им на растерзание Сноудена за подрыв американской национальной безопасности. А ведь если так посмотреть беспристрастным взглядом: чем в принципе информация парижского журнала не такая же журналистика, как разоблачения Сноудэна, который, кстати, скрываясь в Москве, почему-то отдает свои разоблачения не в «Красную звезду», а в респектабельный Der Spiegel? Да и очевидно, что немецкий журнал не видит в такой публикации никакой крамолы.

Сделав отступление, предположу, что когда-нибудь с подобным этическим противоречием столкнутся и борцы за легализацию эвтаназии. Расширение самого понятия добровольного ухода из жизни до крайности положено в основу, например, рассказа Роберта Шекли «Плата за риск», герои которого на основании «закона о добровольном самоубийстве» устраивают кровавые шоу и отстреливают друг друга (в конце же рассказа вообще оказывается, что и сам ход этих шоу подстроен сценаристами).

Мне кажется, что главным критерием запрета или ограничения распространения какой-то информации должен стать библейский принцип «не убий», то есть потенциально может ли статья быть предметом для насилия. Те же сотрудники Charlie Hebdo, конечно, не ожидали, что придут убивать именно их, но ведь они не могли не знать, что такие же публикации в Jyllands-Posten привели к массовым вспышкам насилия, например, в отношении христиан в мусульманских странах. Тот же Сноуден, который ведет себя как ребенок, никак не может понять, что одна из причин засекречивания информации — чтобы ее публикация не повредила окружающим. Я не думаю, что информация об американских кибервойнах не была известна тем спецслужбам, которым «положено». Но вбрасывание этой информации в публичную плоскость переводит ее значение совершенно на другой уровень, представляя реальную угрозу миру и стабильности. Ведь существует и версия о том, что именно публикации «Викиликс» были последней каплей, надоумившей Путина провоцировать украинский конфликт: активность американских спецслужб в России ему показалась недопустимой. Ну, уж точно, что его публикации спровоцировали гражданские войны в ряде североафриканских стран, которые явно не принесли никому лучшей жизни. Да и наши «пленки Мельниченко» тоже, кажется, задали больше вопросов, чем дали ответов, к тому же, стали косвенной причиной гибели Кирпы и Кравченко.

Конечно, мне могут возразить, что подобные ограничения будут использоваться с целью цензуры, хотя, как подсказывает практика, в странах, культивирующих цензуру и без того всегда есть способы прикрыть кого-то неугодного. Подобные претензии, как правило, сводятся к тому, что медиа нельзя закрывать. Но ведь их все-таки закрывали, в том числе и решениями международных институтов, и таких прецедентов достаточно много.

И ведь никто не поднимается на защиту руандийского «Радио тысячи холмов», которое тоже занималось журналистской деятельностью — рассказывало представителям народа хуту о том, почему им надо резать представителей народа тутси. Ее дикторы (ныне отбывающие свои тридцатилетние сроки по решению трибунала ООН) даже не призывали к открытому геноциду, всего лишь взывали «валить высокие деревья» и «истреблять тараканов» - а народ уже эти эвфемизмы понимал как надо. Между прочим, кто не поленится найти эти записи в Интернете, не сможет не заметить их сходства с zello-рациями донецких сепаратистов раннего периода, в которых указания конкретных адресов, по которым нужно «мочить правосеков», прерываются горловым пением патриотических песен. И ведь кажется вполне логичным, что если бы шальной осколок отправил на тот свет приехавшего «косить укроп» Пореченкова, то вряд ли бы кто-нибудь рискнул бы выйти на улицы с плакатом «Я — Пореченков».

А если посмотреть решения судов по военным преступлениям, то вообще окажется, что сильнее всего оказались покараны отнюдь не редакторы партийных официозов, а хозяева популярных изданий. Тот же повешенный по решению Нюрнбергского трибунала Штрейхер за издание еженедельника Der Sturmer, который был настолько бульварен, что от него воронило нос у лидеров рейха, впрочем, высоко оценивавших его влияние на промывание мозгов низших слоев общества в плане антисемитизма. Во всем остальном это издание содержало пошлые шутки и выпады против… Папы Римского.

А вот в радиопрограммах Уильяма Джойса, известного также как «Лорд Хау-Хау», по сути своей, не было и подстрекательства к убийствам. Его программа «Говорит Германия», вещавшая в войну на Британские острова, содержала все тот же бульварный контент, саркастические шутки над британскими порядками и лондонской пропагандой. Причем его программы, чьими слушателями даже в годы войны были сотни тысяч британцев (прямая иллюзия с популярностью в Украине того же Пореченкова или Охлобыстина), так обозлили британские власти, что Джойса, не найдя достаточных оснований в обвинении в преступлениях против человечества, оперативно повесили за измену, хоть он и не был подданным Великобритании и, соответственно, никак изменить ей не мог.

Причем ведь, если разобраться по сути, то с другой стороны фронта публиковались не менее подстрекательские материалы. Например, тот же стих Симонова «Если дорог тебе твой дом» или эссе Эренбурга «Убей» с точки зрения сегодняшнего дня были бы несомненно расценены как образец жесткого hate speech. Ну не зря же Леся Украинка писала о том, что «слово-зброя»...

Правда, с другой стороны, что-то мне подсказывает, что для Украины этот вопрос жестко не стоит. У нас здесь выходят огромными тиражами газеты, где вся украинская же история и культура оплевывается настолько качественно, как никакому Charlie Hebdo не удавалось издеваться над Мухаммедом. Впрочем, героический народ-пофигист давно уже вытеснил этот факт куда-то на маргинес и обращает на него внимания не больше, чем на ультразвук. Возможно, это и есть самая лучшая тактика в этом отношении. Хотя на сколько еще хватит выдержки у людей — я, честно говоря, затрудняюсь сказать.