Трагедия в Казани: Как Кремль использует расстрел в школе для наступления на интернет

Вчерашняя трагедия в российской Казани была классическим "черным лебедем" — разрушительным событием, которое почти невозможно предсказать. Юноша, вероятно, со значительными психиатрическими проблемами, прошел свой кровавый путь в стенах "родной" школы, после чего, вероятно, навсегда исчезнет в лабиринте пенитенциарной или психиатрической российской системы. Или же осуществит анонсированное в соцсетях самоубийство, которому, вероятно, помешали силовики.

Подобные неприятные истории случаются по всему миру — от США и до Норвегии. Можно только искренне посочувствовать семьям жертв, и понадеяться, что подобных досадных случаев будет поменьше. А вот реакция российской государственной машины на вчерашние кровавые события заслуживает отдельного глубокого анализа.

Хотя бы потому, что на протяжении последнего десятка лет российское государство методично лишала своих граждан права не только на свободу слова — на свободу мысли. В сопровождении постоянных заявлений о том, что все это делается "по соображениям безопасности и для борьбы с терроризмом". В течение этого времени колоссальное количество людей оказалось за решеткой за "терроризм" и экстремизм ". Достаточно вспомнить Хизб ут-Тахрир, исламскую организацию, которая свободно существует в Украине, и не совершила ни одного теракта на России — но до полусотни членов которой (из них немалое количество — в оккупированном Крыму) оказались в тюрьме "за терроризм".

И что делает после вчерашней трагедии государство, которое хорошо борется с мнимыми террористами, и заметно хуже — с реальными? Правильно, предлагает деанонимизовать интернет. И запретить компьютерные игры с элементами насилия. "Все подобное происходит, как правило, с использованием интернета. Поэтому здесь правильно было бы посмотреть и на эти вопросы, и на вопросы, связанные с оборотом оружия", — так комментирует вчерашние события спикер Госдумы Володин. "Мир сильно изменился за последние несколько десятилетий. Новые технологии, доступный всем интернет принесли с собой не только прогресс, но и проблемы, которые стали серьезной угрозой, особенно для детей. Для их здоровья, психики. Даже жизнь", — пишет он в своем Telegram. Несколько аналогичных спичей прозвучало и в Совете Федерации.

Можно, конечно, попробовать поискать в этом здравый смысл. Но результат будет неутешительным. Потому что вчерашний преступник записал, конечно, видеосюжет с угрозами "уничтожить биологический мусор" — но отслеживать все видеосюжеты с угрожающим контентом, и реагировать на них в тот же день не сможет ни одна правоохранительная структура в мире. И всерьез говорить о "фильтрации психически нездоровых индивидов" при предоставлении права доступа к "деанонимизованому" интернету тоже не приходится. Поскольку тот самый "казанский стрелок" получил разрешение на приобретение огнестрельного оружия за несколько недель до события — хотя там контроль за психическим состоянием заявителя должен быть куда более придирчивым.

Поэтому предложение об усилении контроля за пользователями интернета — это достаточно тривиальная попытка Кремля еще немного расширить и без того колоссальные полномочия российских спецслужб, использовав для этого страх граждан перед событиями в Казани. И реальная "деанонимизация интренета" никоим образом не поможет бороться с террористами, которые и без того не слишком скрывают свою идентичность.

И на том, в целом, на всю эту историю можно было бы махнуть рукой, если бы не один тревожный момент. Который заключается в том, что многие украинские политики до сих пор склонны подражать российской политической практике. Достаточно вспомнить, например, уполномоченного по правам ребенка Николая Кулебу, который в свое время поддерживал запрет в Украине "социальных сетей, которые не контролируют вредный для детей контент". Наблюдая за "соблазнительными" предложениями запретить Тик-Ток", запретить" игры с насилием "и т.п., следует помнить о российском примере. Где никакие ограничения свободы в интернете не дали никакого другого эффекта, кроме разрастания государственной машины — и увеличения ее возможностей для давления на граждан.