Когда Путина "нагнут" санкциями из-за хакеров

Четыре американских сенатора – по два от Республиканской и Демократической партии - обратились с пламенным призывом о необходимости изучить киберугрозы со стороны России. "Это не проблема одной партии. Ставки слишком высоки для нашей страны. Мы полны решимости работать в двухпартийной манере, мы будем стремиться к объединению наших коллег вокруг цели расследования и обезвреживания серьезных угроз для нашей национальной безопасности", – демонстрируют решимость народные избранники.

При том, что подобное обращение является далеко не первым аналогичным документом – заявления о влиянии российских хакеров на выборы в США начались сразу после публикации документов со взломанных серверов Демократической партии США, и не прекращаются до сих пор. Собственно именно этот документ, очевидно, появился на свет как реакция на обнародованные в пятницу данные разведывательных служб США относительно того, что Москва тайно помогала предвыборной кампании кандидату в президенты от Республиканской партии. Данные, которые вполне ожидаемо вызвали у Дональд Трампа лишь скептическую улыбку.

Более того, география официальных жалоб на активность российских хакеров расширяется – теперь к тенденции присоединилась Германия, где спецслужбы утверждают, что именно россияне в прошлом году взломали серверы Бундестага и передали Wikileaks две с лишним тысячи документов с грифом "Для служебного использования".

Washington Post даже процитировала "высокопоставленного чиновника", по словам которого "спецслужбы установили конкретных людей, связанных с российскими властями, которые передали WikiLeaks тысячи имейлов, незаконно полученных о Национальном комитете Демократической партии".

Более того, по данным New York Times, в администрации Обамы есть достоверная информация о том, что "ломали" хакеры и серверы республиканцев – добравшись к личным документам Трампа – но полученная во время взлома информация опубликована не была. Что однозначно указывает на то, что хак имел целью не просто продемонстрировать умение его исполнителей (если то бывает с действительно "дикими", а не прикормленными Лубянкой хакерами) – а именно повлиять на результаты выборов в США.

И вот сенаторы говорят что хакеры влияют на выборы. А Трамп говорит, что не влияют. Немцы убеждают, что российские хакеры выполняют политический заказ, а Путин утверждает обратное. И так по кругу.

Единственная зримая реакция на событие – это принятое только в минувшую пятницу решение Барака Обамы начать расследование серии хакерских атак на партийные и избирательные структуры США. Решение, которое вряд ли удастся реализовать за месяц – и которое, скорее всего, будет отменено Дональдом Трампом через несколько дней после инаугурации. Что именно помешало американскому президенту начать подобное расследование еще в тот момент, когда стало известно об атаках – и на сегодняшний день иметь четкий ответ на вопрос о российской помощи Трампу – сказать не может никто.

А еще несколько удачных хаков, которые приведут к власти пропутинских кандидатов, к примеру, во Франции и Германии – и этот вопрос вообще перестанет кого-то интересовать.

На самом деле, хакерство идеально вписывается в доктрину "гибридной войны". Действия хакеров не требуют каких-то колоссальных ресурсов – но могут обеспечить немалые результаты. И, самое главное, государство, которое пользовалось услугами хакеров для влияния на политическую ситуацию в другом государстве, всегда может сбросить с себя ответственность за их действия. Это даже легче, чем в историях с "заблудшими десантниками".

А причина проигрыша западных демократий в борьбе с российскими хакерами – это принципиальное нежелание смешивать правоохранительную деятельность, внутреннюю и внешнюю политику для обеспечения адекватного "гибридного" ответа. Что можно понять – к чему приводит подобное смешивание, можно увидеть на России.

Поэтому вся реакция Запада и ограничивается докладами разведки и спецслужб своим руководителям. Эти доклады в лучшем случае "сливаются" в прессу, в худшем – складываются в запыленные архивные шкафы.

Выход, очевидно, заключается в создании специфического правового поля, которое бы предусматривало особенно значимые наказания не только за выполнение "политического хака" – но и специфическую внешнеполитическую реакцию на действия государств – заказчиков подобных действий.

Наконец, банальные экономические санкции и здесь могут адекватно сработать. Когда в Кремле сократят бюджет на спецоперации, всем остальным жителям планеты не придется размышлять о природе популярности пророссийских политиков. И от того, как быстро и насколько качественно удастся реализовать подобные законодательные инициативы, похоже, реально зависит будущее демократических политических систем Запада. Как бы пафосно это не звучало.