Для чего Путину десятки тактических ракет в Сирии

На фоне вроде бы успешных переговоров в Женеве и Астане, сообщение о том, что Россия массово поставляет в Сирию тактические ракеты "Точка У" выглядит как-то, мягко говоря, странно. Тем более если учесть масштаб – только в одной партии, которую засекли западные разведчики, было 50 единиц ракет. Потому что если в Сирии вот-вот наступит мир, то туда следует везти еду, сельхозтехнику, врачей или электростанции. А оттуда забирать войска. И даже если в стране остаются территории, заселенные мирным населением, но контролируемые экстремистами из "Исламского государства", то в страну должны плыть или лететь хорошо натренированные бойцы отрядов спецназначения. А не советские ракеты, каждая из которых несет около полтонны взрывчатки и "накрывает", в зависимости от модификации и типа боевой части, от 4 до 20 гектаров.

При том опыт использования "Точек У" в войне с нерегулярными подразделениями в российской армии есть немалый. И невеселый. В частности, осенью 1999 года этим оружием был нанесен удар по зданиям недалеко от Центрального рынка Грозного. Результат – 140 погибших на месте, заметная часть из которых – женщины и дети. Еще 400 человек были ранены, часть из них потом умерла. При том то, что могло быть настоящей целью удара — собрание полевых командиров в здании Генерального штаба — от ракет так и не пострадало. Несмотря на найденные фрагменты ракет, тогдашний премьер-министр России Владимир Путин факта использования ракет по территории города так и не признал. Аналогичные история случилась на городской площади в чеченском городе Шали 11 января 2000 года. По разным данным, в течение чеченского конфликта российская армия использовала от одной до трех сотен ракет "Точка У".

Использовались "Точки У" и в войне с Грузией. Впрочем, в меньших масштабах и без какого-то выдающегося эффекта.

Несмотря на то, что сегодня российская авиация разбомбила здание с турецкими военнослужащими, можно только представить, каким будет эффект от использования "Точек У" в боях, заметная часть из которых происходит посреди густонаселенных, а нередко и городских территорий. При том не исключено, что к запускам ракет россияне рано или поздно привлекут и "местные кадры". Тогда опасность будет угрожать просто всему живому в радиусе полета ракеты. Поэтому если к "неприцельному бомбометанию" сирийцы уже привыкли, то теперь, увы, их ждут "малоприцельные" обстрелы мощными ракетами. Единственное утешение – проникающая способность большинства модификаций "Точки У" относительно невелика, и в подвалы, засыпанные сверху обломками зданий, поражающие элементы, скорее всего, не достанут.

При том единственным реалистичным сценарием использования "Точек" кажется тактика террора и запугивания, при которой повстанцев заставят покидать города под угрозой массированных ракетных обстрелов. Ну, и проведение этих обстрелов в случае отказа последних из городов выходить.

Что-то не совсем хорошо согласуется с "дипломатическим урегулированием конфликта", на котором традиционно настаивал как глава российского МИД Сергей Лавров, так и сам российский президент. Впрочем, умение говорить "это не ракета", несмотря на характерные металлические осколки, которые вместе с мертвыми телами заполняли площади чеченских городов, Владимир Путин выработал еще в 1999 году. Ему не привыкать.