Почему российскую пропаганду так волнует Charlie Hebdo

Свежая серия острых карикатур в Charlie Hebdo, посвященных отношению Европы к мигрантам, похоже, успела разозлить всех

Тарас Паньо
Журналист отдела международной политики
Почему российскую пропаганду так волнует…

Христианам (почему-то особенно - православным) не понравился сюжет с Иисусом. Моралистам не понравилось использование образа мертвого мальчика-беженца в социальной сатире. Мусульманам не понравилось "высокомерное и пренебрежительное" отношение к беженцам.

Всех их, в принципе, можно понять. Картинки и впрямь невеселые и неприятные. Хотя не понять, что Charlie Hebdo пренебрежительно высмеивает "иллюзорный гуманизм" старушки-Европы, а вовсе не человеческую трагедию, к которой этот "гуманизм" приводит, довольно сложно.

Конечно, сатира Charlie Hebdo радикальная и острая - на грани (а вполне возможно - и за гранью) фола. Немало карикатур в Charlie Hebdo, похоже, преодолевают границы хорошего вкуса, часть из них, возможно, выходит за пределы этических норм. Собственно, как и два рисунка на тему судьбы беженцев.

Чому російську пропаганду так хвилює Charlie Hebdo - фото 1

Хотя здесь можно заметить, что Лоран Суриссо, главный редактор журнала и автор карикатур о беженцах, этическое право быть резким все-таки заслужил. Хотя бы благодаря пуле исламиста, которая, не попав в сердце, прошила плечо.

Впрочем, "боевое прошлое" карикатуриста прямого отношения к сегодняшней ситуации не имеет. Ровно как и оценка качества и нравственности карикатур Charlie Hebdo.

Потому что если кому-то эти карикатуры кажутся отвратительными - он может просто не покупать журнал, который их публикует. Как не покупают неинтересные книги, ненужные учебники, священные тексты чужих религий. Если кому-то кажется, что эти карикатуры нарушают какие-то законы - он может подать в суд на редакцию журнала. Помня при том, что Charlie Hebdo - небольшое коммерческое издание, одно из сотен тысяч коммерческих СМИ. Которое имеет свою небольшую аудиторию (которая после терактов невероятно выросла - но потом так же быстро "сдулась"), под вкусы которой редакция, вольно или невольно, подстраивается, и подобным образом зарабатывает свою копеечку. Как зарабатывают ее продавцы сигарет, оружия и других более-менее легальных, но не слишком полезных для человека вещей. Ничего личного, просто бизнес. И если кто-то думает, что приправленный безвкусицей карикатуры - это самая большая угроза морали, тот не ошибается даже, а занимается откровенным самообманом.

Но если кто-то вместо игнорировать Charlie Hebdo или даже судиться с редакцией журнала начинает кричать о "моральном упадке Запада", основываясь на рисунках Charlie Hebdo - ему стоит оглянуться и проверить, не появляется случайно, на стене у него портрет Владимира Владимировича вместо глупых рисунков французских сатириков.

Потому что именно российская пропаганда старательно лепит из Charlie Hebdo образ "рупора гнилого и растленного Запада", сводя к радикальные французские карикатуры едва не всю европейскую культуру - от эпохи соборов и до ХХІ века. Это выгодно - найти неприятный для части публики кусок чужой культуры, и попытаться убедить всех желающих зомби в том, что это и есть вся европейская культура.

Исходя из этой логики, из российского публичного пространства можно взять Милонова - и убедить всех, что это и есть вся Россия. Которую, по сути, можно разбомбить термоядерными боеголовками без вреда для гуманистических идеалов.

Поэтому можно любить или не любить картинки Charlie Hebdo. Можно покупать или не покупать этот журнал. Единственное, чего однозначно не следует делать - это превращать Charlie Hebdo на некий "символ эпохи", "выразитель мыслей" и все остальное. Это просто сатирический журнал, который, периодически, печатает неприятные для кого-то вещи. О них можно задумываться, на них можно злиться, но за них, однозначно, нельзя не только убивать, но даже генерировать ненависть.

Больше новостей о событиях в Украине и мире на Depo.ua

Все новости на одном канале в Google News

Следите за новостями в Телеграм

Подписывайтесь на нашу страницу Facebook

deneme