Украина и Европа на карантине: Почему границы могут остаться закрытыми на десятилетия

Количество европейских стран, которые перекрыли границы на протяжении последних трех суток таково, что скоро будет проще перечислить тех, кто этого по определенным причинам не сделал. Карантин из-за коронавируса - штука серьезная.

От Балтийского моря до Адриатического моря вырос сплошной "коронавирусный вал" – после того, как окончательно "закрылась" Австрия, ее границы вместе с польскими и чешскими перегородили континент. Кроме хитрых морских, или спорадических авиационных маршрутов, пересечь Европу хоть в направлении восток-запад, хоть в направлении север-юг стало невозможно. Границы фактически закрыли Германия и Франция. Даже Черногория – единственная страна, где до сих пор нет никакого подозрения на коронавирус, и та запретила въезд иностранцам.

По иронии судьбы, Шенгенское соглашение, вступившее в силу ровно 25 лет назад, в марте 1995, фактически прекратило свое существование.

Понятно, что так произошло не от хорошей жизни. И хотя движение людей фактически прекращено, товары, в большинстве случаев, продолжают свои долгие путешествия через континент. Также понятно, что после начала карантина огромное количество людей на себе почувствовало, что Европа без границ была большим и удобным приобретением – как для граждан ЕС, так и для всех, кто мог ехать туда без виз. Люди обычно особенно остро ощущают ценность вещей после того, как их потеряют.

И если эпидемия понемногу пойдет на спад в течение ближайших недель, а через несколько месяцев – забудется как страшный сон, то все, похоже, постепенно нормализуется. Временные пропускные пункты, которые внезапно выросли между европейскими государствами, исчезнут, а о наличии национальных границ вновь будут напоминать лишь покосившиеся знаки, мимо которых, не сбавляя скорости, будут пролетать поезда или авто.

Впрочем, подобный сценарий – как бы нам всем не хотелось – является далеко не единственным возможным. По крайней мере, если судить по тому, что немало правительств готовит "план Б" – на случай, если эпидемия затянется на год, карантин окажется не слишком результативным, и странам Европы придется пройти по тому недоброму и темному пути, по которому идет сейчас Италия.

В такой ситуации эпидемией неизбежно захотят воспользоваться политики. Особенно – политики правые и ультраправые. Которые, в принципе, могут начать задавать людям простые вопросы.

Например, относительно того, почему так получается, что Европа вроде бы единая, а когда приходится делить маски – то каждая страна отстаивает свои интересы. То же самое происходит с аппаратами для искусственной вентиляции легких и другими критически важными ресурсами. Почему Германия, например, в нормальной ситуации может диктовать свою экономическую политику при посредничестве Брюсселя, и "назначать", кто сколько должен принять беженцев из Африки. Зато, когда наступает эпидемия – вовсе не спешит на помощь соседям со своими колоссальными научными, материальными и кадровыми ресурсами. И как-то так происходит, что уровень смертности в Италии чуть ли не в десять раз выше, чем в Германии. Получается, что "печь экономический пирог" нужно всем вместе. Желательно – под руководством Берлина. А вот умирать каждому придется отдельно. Подобная ситуация создаст просто-таки райские условия для евроскептиков. Особенно в относительно развитых странах – на подобие той же Италии или даже Франции. Которые после завершения эпидемии начнут с жаром, фейками, а кое-где– и с фактами доказывать, что их страны потеряли от членства в ЕС больше, чем получили. Не факт, что еврооптимистическим партиям будет что им ответить.

Если результаты эпидемии будут действительно тяжелыми, вероятность чего является достаточно существенной, и при том часть ЕС сможет защитить своих граждан существенно лучше, чем это случится в соседних государствах – единая европейская идентичность получит трещину, которая будет срастаться долго. И не факт, что срастется. А границы, в существовании которых европейцы в течение длительной эпидемии могут привыкнуть, вполне могут остаться с нами надолго. А вопрос о том, захочет ли новая, разделенная коронавирусом Европа предоставлять какие-то особые безвизовые права для третьих стран, отбросим как риторический.