Кремль в заложниках у силовиков: Почему Песков боится говорить про московские протесты

После многих недель демонстративного игнорирования протестов в Москве, после путинских покатушек по Крыму с Аксеновым в коляске мотоцикла аккурат в день, когда протестовать против действующей российской власти и политической системы вышло больше людей, чем за предыдущие 10 лет – в Кремле, наконец, "заметили" протесты в поддержку независимых кандидатов в Мосгордуму.

Реакция получилась, мягко говоря, несколько непонятной. Пресс-секретарь Путина Песков заявил, что несоразмерное применение силы к протестующим недопустимо. В то же время жесткие действия правоохранительных органов "для прекращения беспорядков" он назвал "абсолютно оправданными".

По мнению путинского пресс-секретаря, во время протестов в Москве были как согласованные акции, так и попытки организовать беспорядки. И вот в первом случае применение силы было "недопустимым", а во втором – "абсолютно оправданным". И вообще, при оценке акций протеста нельзя "руководствоваться эмоциями" и говорить о неправомерности применения силы или арестов. А надо дождаться решения самых справедливых на планете судов, "которые дадут характеристику тому, что происходило".

При том участие большого количества людей в акциях в российской столице "безусловно, заслуживает внимания" – но говорить о политическом кризисе причин нет.

Как понимать эту непростую конструкцию мрачного российского административного гения – каждый может решать сам.

Но складывается обоснованное впечатление, что в Кремле не знают, что дальше делать с оппозиционными протестами. Конечно, протесты являются относительно малочисленными. И подчеркнуто пацифистскими. И нацеленными на местную, а не центральную власть.

Однако, несмотря на все вышеперечисленное, требования оппозиции и сам факт проведения акций неповиновения поддерживает больший процент россиян, чем тех, кто предлагает "закатать в бетон" оппозиционеров вместе с их требованиями.

И, согласно данным соцопроса, проведенного неделю назад российским фондом "Общественное мнение", если бы президентские выборы проходили в ближайшее воскресенье, за Владимира Путина проголосовали бы только 43%. Что является самым низким показателем с 2001 года.

И при таком невысоком уровне гражданской поддержки показательные силовые акции могут плохо закончиться для архитектора концепции "управляемой демократии". Они раздражают даже москвичей.

При том, что справиться с "распоясавшейся оппозицией" путинский аппарат вполне способен. Если бы за дело взялся кто-то вроде Суркова, то до выборов из без малого десятка оппозиционных кандидатов допустили бы половину, еще одному-двум "нарисовали" бы правдоподобное поражение, а еще парочку держали бы в Мосгордуме в качестве витрины невиданного демократизма.

Но такой подход предполагает, что в руководство политическим процессом вернутся "гуманитарии", которые были ключевыми фигурами путинского режима до "крымнаша".

А сейчас ключевой политической силой на России является конгломерат Росгвардии и ФСБ, который признает только один метод расправы с оппозицией – насилие и принуждение. От массового применения которых против "врагов государства" Кремль сдерживает тот факт, что участники протестов пока являются антагонистами исключительно местной власти, а рейтинг поддержки "протестантов" – по крайней мере в Москве – соразмерен с рейтингом поддержки Путина

Поэтому в Кремле и пытаются делать хитрые телодвижения, перекладывая вину за избиение демонстрантов и масштабные аресты на силовиков, которые, возможно, не отличили "согласованные акции" от "беспорядков", а "злостных подстрекателей" от обычных прохожих, и сохранить какие-то пути к отступлению в случае, если протест вдруг перерастет в нечто большее. На последнее, впрочем, надежда не слишком велика.