Двести "визиток Яроша" на минском тротуаре: Почему Лавров с Путиным занялись психотерапией

Казалось бы, после 2014 года удивить кого-то концентрацией безумия в российской пропаганде уже невозможно. Но сегодня глава МИД России Сергей Лавров сделал серьезную попытку затмить всех этих любительских "распятых мальчиков" и других снегирей.

Глава российской дипломатии с серьезным лицом заявил, что у России есть "подтвержденные данные", что ситуацию в Беларуси пытаются дестабилизировать 200 экстремистов, которых натренировали в Украине.

"Там есть и "Тризуб" Степана Бандеры, и С14, есть "Национальный корпус", есть "Правый сектор". Все эти структуры активно занимаются провоцированием радикальных действий в Минске и других городах Беларуси, финансируя соответствующие мероприятия", — заявил Лавров на пресс-конференции в Москве по итогам переговоров с главой белорусского МИД Владимиром Макеевым.

Далее из Лаврова посыпались подробности. В частности, он заявил, что в Волынской и Днепропетровской областях Украины есть лагеря для подготовки экстремистов. "И те, кто пытается всеми правдами и неправдами спровоцировать беспорядки, спровоцировать нарушение законов, они прекрасно понимают, что национальный диалог оставит их на обочине истории", — голосом советского телеведущего рассказал Лавров российским журналистам. Добавив, что с белорусской оппозицией представители России пока встречаться не будут.

Оно и не удивительно — ведь вдруг на переговоры приедет миловидная Тихановская, зайдет к Лаврову, или, хуже того, просто к Владимиру Владимировичу в кабинет, сбросит маску — а на самом деле она никакая не белорусская оппозиционерка, а украинский националист? Ну, Ярош там, или Билецкий, или Карась из С14? С такими людьми, конечно, российским чиновникам встречаться не стоит. Себе дороже может выйти.

В украинском МИД назвали заявление российского коллеги "плодом болезненной фантазии", и от дальнейших комментариев воздержались. Что и не удивительно — поскольку высказывания действительно нуждаются скорее в психиатрической, чем в дипломатической оценке.

Особенно трогательно выглядит цифра "200" с ее богатыми коннотациями, явно позаимствованная Лавровым у самого Лукашенко. Только у белорусского президента было "200 вагнеровцов". И, в отличие от Лаврова, каких-то вагнеровцов, пусть и в меньшем количестве, он публике все-таки показывал.

Но каким все-таки был смысл этого заявления Лаврова? Ведь ему не поверят ни на Западе, ни на Востоке. Ему не поверят даже в ООН. В Украине оно вызовет саркастический хохот, а в Беларуси — заслуженное раздражение. Которое в определенный момент наконец заглушит мантру белорусских оппозиционеров про "мы не против России".

Причины сюрреалистического утверждения лежат, кажется, в психиатрической сфере, а заявление Лаврова призвано банально взбодрить и поддержать Владимира Владимировича. Которому из-за событий в Беларуси стало банально страшно. Путин понимает, что белорусский народ уже перерос эпоху бацьки. Он понимает, что это предпоследний постсоветский славянский этнос, который становится политической нацией. Он подозревает, что не в очень далеком будущем и Россия может перерасти Путина.

Этот страх масштабный и патологический. Этот страх подталкивает Путина поддерживать трижды вероломного и коварного Лукашенко, обещая ему помощь силовиков, реструктуризацию долгов, общие санкции против стран Балтии, визит в Москву и что угодно еще — в обмен на следующие пустые обещания о "союзном государстве". Не исключено, что и отравленный "новичком" Навальный — тоже результат страха российской власти перед вполне мнимой оппозицией, или же желание кого-то из услужливых силовиков услужить этой власти.

При таких условиях "визитки Яроша", неуловимые 200 националистов, или какой угодно бред будут для российского президента лучшим объяснением событий в Беларуси, чем простая и очевидная констатация совершенного факта. Время постсоветских диктаторов заканчивается.