Что на самом деле рассказал Юрий Луценко на фракции БПП

Неделю назад была задержана одна из верхушек янтарной мафии, в том числе и прокурор Ровенской области, у которого нашли часы за 650 тысяч долларов. И это лишь часть тех, кто наживался на янтаре. Прокуратура свое дело сделала, но на самом деле работа прокуратуры – это вершина айсберга. Можно посадить прокурора области, повесить орден себе на шею, но на месте "прокурора Х" появится "прокурор У", если мы не изменим систему управления и добычи того самого янтаря. Проще говоря, если мы не примем в целом закон о янтаре и не запустим его в действие, можно пересажать сотни людей, но на их место придут другие. Вот, что самое важное сказал генеральный прокурор на заседании фракции БПП. То же касается песочной мафии на Киевщине и Херсонщине. То же касается и десятков других примеров.

Наша проблема заключается в том, что в обществе создан миф о ряде молодых борцов с коррупцией, которые будто бы могут ее одолеть. Но вся проблема в том, что все штатные антикоррупционеры парламента живут в плену главного мифа византийщины, который сводится к формуле: если есть проблема, то надо создать ведомство, которое будет бороться с этой проблемой. За год мы увеличили количество антикоррупционных органов до 12 и сейчас, вместо того, чтобы наполнять их содержанием, антикоррупционеры гоняются за полномочиями одних и отъемом полномочий у других.

Последняя неделя ознаменовалась двумя громкими заявлениями. Первая – заявление главы НАБУ Сытника о том, что генпрокуратура незаконно задержала заместителя министра здравоохранения Василишина, ибо его должно было задерживать НАБУ. С одной стороны это заявление показывает, что конкуренция силовиков выходит на недопустимый публичный уровень. С другой рядовой гражданин плевать хотел на то, кто задержал руководителя Александровской больницы, который во время Майдана прославился тем, что выдавал раненых орлам Захарченко. Что должны были бы сделать антикоррупционеры после этой истории? Они должны были бы призывать силовиков сесть за закрытыми дверями и попросить их найти компромисс, чтобы подобные истории не становились публичными скандалами. И, очевидно, антикоррупционеры, должны были бы хотя бы начать думать, как избежать в будущем подобных проблем – то есть предложить гибкие юридические механизмы.

Вместо этого мы имеем вторую публичную историю – законопроект, который позволяет НАБУ прослушивать всех и вся без решения суда. И этот законопроект лоббируют все наши штатные антикоррупционеры, а МВФ хочет видеть его в маяках (пунктах обязательных для выполнения) на этот год. Есть ли такая необходимость прослушивать всех без решения суда? Как я считаю - нет, хотя бы потому, что полномочий у НАБУ выше головы. Но мы опять возвращаемся к тому, с чего начинали: идет борьба не с коррупцией. Идет борьба за расширение полномочий.

С одной стороны это проблема роста всех новых структур. Нет ни одной подобной структуры в мире, которая бы не мыслила категорией расширения полномочий. Но главный вопрос не к НАБУ – они как раз поступают так, как и должны поступать силовики. Главный вопрос у наших штатных антикоррупционеров и по совместительству еврооптимистов: может нужно думать не только над увеличением возможностей силовиков. Может надо попробовать решить более простые вопросы: как менять правила игры на коррупционных рынках? Но это, с одной стороны значительно сложнее, а с другой – под это не выделяют гранты.