Террористический виртуал. Как Россия проиграла свою мировую войну

Вечером пятницы 13 ноября минувшего года три скоординированных группы террористов от имени Исламского Государства совершили серию нападений в Париже и его ближайшем пригороде Сен-Дени. Объектами атак стали стадион "Стад де Франс", концертный зал "Батаклан", а также ряд кафе и ресторанов на северо-востоке Парижа, в районе канала Сен-Мартен. В общей сложности жертвами стали 130 человек, более 350 были ранены. События "Черной пятницы" стали очередным актом войны со стороны негосударственного образования против институализованного и общепризнанного государства - явление после 11 сентября 2001 года нередкое. Ряд обозревателей рассматривает его в контексте мировой войны, о которой в последнее время говорят много и со вкусом. При этом утверждается, что она "грядет", но её "необходимо избежать". Столь же много и со вкусом говорят о проблеме терроризма. ДС решила обсудить перспективы глобального конфликта и возможную роль в нём террора.

Некоторые общие положения

Вопреки распространенным заблуждениям, человек, понимаемый как биологическое существо, не является разумным, не обладает какой-либо ценной уникальностью, и, в силу этого, не представляет большой ценности.

Человек формируется социумом: сначала вчерне дрессируется из состояния дикости, а затем программируется своим окружением более тонкими методами. Он реализуется только как часть социума. "Разумом" отдельного человека признается его способность участвовать в коллективной деятельности в рамках социума, к которому он принадлежит. Таким образом, разумен лишь социум в целом, хотя этот факт отдельным человеком, как правило, и не осознаётся. Человек же программируется, и, при необходимости, перепрограммируется, притом, в очень широких пределах, в зависимости от задач, стоящих перед социумом. Ценностью, таким образом, обладают лишь социальные роли и суммы знаний, но их-то социум, сохранивший себя как целое, легко восполняет. Вакантные социальные роли быстро заполняются другими носителями, взамен выбывших.

Таким образом, человек как особь малоценен и легко заменим. Этот крупный примат, с минимальным набором базовых рефлексов - идеальный материал для социального программирования. Правда, животные рефлексы у него всё-таки имеются, и несколько портят общую картину. Жизнь в современном мире является постоянным насилием над животным естеством, что порождает множество проблем. Кроме того, крупные приматы в естественной среде склонны к вертикальной иерархии, а современный высокотехнологичный мир требует развитых горизонтальных связей, и осознанного формирования коллективного разума в пределах небольшой группы людей, поскольку задачи, решаемые внутри социума, усложнились, и мощность мозга отдельного человека уже недостаточно. Впрочем, методы рационального использования возможностей отдельного человека - как мощностей его мозга, так и врожденных рефлексов, постоянно совершенствуются коллективным разумом социума.

Но, поскольку для выращивания человека необходимы существенные затраты, то он представляет собой некоторую ценность в материальном отношении. Иными словами, в случае ненадлежащего исполнения им требуемой господствующим социумом социальной роли, человека экономически выгоднее перепрограммировать, либо поручить ему более подходящую для его социальных программ роль, нежели просто уничтожить. Уничтожение - случай крайний, допустимый только тогда, когда социализация невозможна. Как правило, такая ситуация возникает тогда, когда технологический разрыв между социумом-победителем и проигравшими очень велик, и адаптировать элементы проигравшего социума к жизни в новых условиях не представляется возможным. В этом случае, утилизация непригодного биологического материала является единственно верным решением со всех точек зрения. Очевидно, что при таком рациональном подходе сразу становится видна искусственность и лживость общих рассуждений о "гуманизме вообще". Хотя, разумеется, на практике такие конструкции необходимы, хотя бы для предотвращения массовых фобий, вызванных противоречиями между требованиями социума и животными страхами.

О роли войн в истории 

Исторически, в процессе развития человечества, социумы, понимаемые как коллективные разумы, реализованные на большом числе биологических носителей, постепенно укрупнялись. По сути, вся история человечества состоит из борьбы социумов за предлагаемые ими модели организации и развития, за ресурсы, за возможность поглощать, подчинять или использовать в своих целях другие социумы. Эта конкуренция социумов-разумов и развила человечество до его нынешнего состояния. Война и угроза войной всегда была одним из методов такой борьбы. Таким образом, войны были и остаются объективно необходимыми для развития человечества.

Здесь важно подчеркнуть, что с самого начала целью войн было не столько уничтожение противника, сколько завладение его ресурсами. В том числе и человеческими, для последующего использования их в составе социума-победителя. Разумеется, приходилось иной раз и просто уничтожать тех носителей, чьё перепрограммирование и социальная адаптация в новых условиях не представлялись возможными - однако к такой практике прибегали только тогда, когда иные средства были испробованы, но не давали эффекта. При этом средства перепрограммирования непрерывно совершенствуются, хотя, разумеется и их возможности имеют пределы. О них мы ещё поговорим.

На рубеже XIX-XX веков открылась возможность разрушения социума-конкурента путем массового дистанционного перепрограммирования его составляющих. Эти технологии - включая и методы воздействия на сознание, и технические способы донесения этого воздействия на территорию противника, совершенствовались в течение столетия и существенно продвинулись вперед с появлением массового радио, телевидения, и, наконец, Мировой сети.

Террор как метод ведения очередной Мировой войны

История террора разбивается на две отдельных его разновидности: на массовый и индивидуальный. Индивидуальный террор на эксплуатации животных страхов конкретного лица, занимающего в социуме какую-либо важную позицию. Массовый террор оперирует животными страхами больших масс людей. В обоих случаях расчет террористов основан на том, что под влиянием страха жертвы террора (речь не о тех, кто окажется в больнице или на кладбище, для террориста они за редким исключением всего лишь реквизит) изменят своё поведение в ходе выполнения отведенной им в социуме роли. Важно подчеркнуть этот момент: целями террористов и их жертвами выступают не пострадавшие, а те, чьё поведение должно измениться под влиянием страха. Что касается числа погибших и материального ущерба, наносимого в ходе террористических акций, то они всегда незначительны: три человека или три тысячи, миллион долларов или миллиард - это может быть много в персональном измерении, но не в статистическом в масштабах страны.

Обе разновидности террора имеют свои преимущества и недостатки. Первая хороша в обществах с сильной вертикалью власти, вторая эффективнее там, где управление распределено более горизонтально, то есть, сильны демократические институты. Террор, по сути, является переходной методикой между мирными методами воздействия и собственно войной в её классическом понимании: уже не вполне мир, но ещё не совсем война.

Особенности распространения контента в Мировой сети

Итак, число жертв терактов и нанесенный ими ущерб не имеют большого значения. Значение имеет только всплеск животного страха, дезорганизующий нормальные мыслительные процессы в атакуемом социуме, и, как следствие, заставляющий его принимать неверные решения. При этом, абсолютное большинство жертв террора узнают о теракте из СМИ - число непосредственных свидетелей столь ничтожно, а их свидетельства столь маловлиятельны, что ими можно пренебречь. Однако особенности распространения и изготовления информации в интернете, а также технологии создания контента сегодня позволяют эффективно оперировать не только срежиссированными, но и просто вымышленными событиями. Теракт как таковой становится, в принципе, необязательным. Зато важнейшее значение приобретает его подача. Так что будущее - за виртуализацией террора и за "вирроризмом". 

Здесь надо заметить, что реальные теракты, как, кстати, и реальные военные действия, в принципе, малозрелищны. Военные фото- и видеокорреспонденты давно это знают. Большая часть контента, поставляемого ими - либо реконструкция реальных событий, разыгранная перед камерой, либо - постановка от начала до конца. И даже немногочисленные подлинные фото- и видеодокументы, затесавшиеся в этот поток, существенно проигрывают в воздействии на сознание целевой аудитории, чем постановочные материалы. Что касается, к примеру, художественных фильмов о войне, то их эмоциональное воздействие несравнимо ни с какой документалистикой или даже псевдодокументалистикой.

Таким образом, эффективное воздействие террора на его жертв достижимо путем применения "двухступенчатой" технологии: следом за оповещением о факте террора, возможно даже и ложном, но непроверяемом и принимаемом за истинное, следует подробное освещение и истолкование этого факта, причем художественность и эмоциональная насыщенность здесь гораздо важнее, чем документальность. Сами же по себе акты террора оказываются малозначительным и необязательным довеском к этой деятельности. Террор виртуализуется и уходит в информационное пространство - прежде всего, в социальные сети. Разумеется, здесь также возможен и массовый, и индивидуальный террор.

О Мировой войне и перспективах террора

Но такие действия, прямо направленные на деструкцию коллективного разума противника, на приведение его в состояние невменяемости, и в перспективе, на полный развал конкурирующего социума и включение в свой социум его нынешних составляющих, по сути, и являются войной. Осознав этот факт, мы неизбежно приходим к выводу о том, что очередная мировая война давно идет, и все разговоры о необходимости её избежать лишены смысла. Впрочем, разговоры о необходимости избегания войн вообще бессмысленны. Войны, как уже было сказано, - один из важнейших инструментов развития человечества.

Менее очевиден ряд других выводов.

- Опасения, что одна из сторон в нынешней войне прибегнет к устаревшим видам оружия, ориентированным на массовое уничтожение биологических носителей коллективного разума, а не на их перепрограммирование, имеют ровно столько же оснований, сколько и опасения, что она атакует противника с использованием стрел, копий и каменных топоров. Даже в ситуации полного и окончательного проигрыша, ядро проигравшего социума будет пытаться сохранить себя. Одним из методов такого сохранения является компромиссное встраивание в социум-победитель. Собственно говоря, именно такие попытки мы сегодня и наблюдаем со стороны России - по сути, Кремль уже осознает свой проигрыш и торгуется о приемлемых условиях капитуляции, постепенно сдавая позиции. А если проигравший социум полностью распадется, то разбегающиеся индивидуумы, ведомые животным страхом и жаждой жить, тем более будут стремиться стать частью социума-победителя.

- Война с Россией не является Мировой войной. Российский коллективный социум свою войну проиграл, он практически мертв, и мы сейчас наблюдаем его агонию. Общественное сознание уже умерло, наблюдаемые конвульсии вызваны реакцией социального распада, мелкие группировки и отдельные функционеры всё сильнее озабочены социализацией в мире победителя.

- Тем не менее, Мировая война идет. Более того, эта война приобретает перманентный характер, становясь неотличимой от мира. Иной вопрос: между кем и кем она идет? Особенностью современных войн является их скрытый характер. А методики определения реального противника на сегодняшний день неадекватны сложившимся реалиям. Впрочем, их доведение до нужного уровня - вопрос времени.

- Террор - в том виде, в каком он описан выше, станет, по всей вероятности, основным оружием войн ближайшего будущего. В настоящее время методики его применения в новых условиях, так же, как и методики определения реального противника, разработаны недостаточно, а их важность - сильно недооценена. Но, как и в прошлом пункте, понимание важности этого инструмента и глубокий рестайлинг существующих методик, осуществленный всеми игроками - вопрос самого ближайшего времени. Речь идет, вероятно, о перспективах 5-7 лет.