На радость Путину. Как защитить украинский язык от Венецианской комиссии

После того, как украинцы узнали о рекомендациях Венецианской комиссии относительно многострадального закона "Об образовании" не только из победной реляции на сайте Минобразования, но и с пресс-релиза на сайте Совета Европы, стало понятно, что победа Украины далеко не столь тотальная, как того бы хотелось.

Конечно, набор необоснованных претензий Будапешта оставили без внимания, хоть венгерских популистов, как писало Depo.ua, это и не остановит. В любом случае, о "лингвоциде" венгров, поляков и румын в выводах юристов Совета Европы нет и речи.

Зато возникли вопросы, которые на самом деле касаются собственно законодательного качества принятого закона. В первую очередь, речь идет о рамочном характере статьи 7. Которая затрагивает вопросы схем преподавания на языках нацменьшинств, но не прописывает никаких деталей этого процесса, если не считать дошкольного образования.

Конечно, Венецианская комиссия учла, что эти самые подробности будут сформулированы в Законе о среднем образовании, который находится на стадии написания. Но уместно ли делать один закон с "языковой декларацией", а потом под ливнем критики ждать следующий, в котором будет описано, "как все будет на самом деле?" Вопрос неоднозначный.

Ну, и самой интересной и обсуждаемой частью решения (точнее, "Мысли...") Венецианской комиссии станут пассажи о "менее благоприятном режиме" для языков, не являющимися официальными языками ЕС, который "поднимает вопрос дискриминации". Закономерный интерес вызывает вопрос, были ли эти фрагменты решения каким-то образом ангажированными, и могла ли написать Венецианская комиссия здесь что-то отличное от того, что написала?

Однозначно, нет. Потому что когда одним языкам предоставляются одни права, а другим — другие, это называется дискриминацией.

И если бы речь шла, допустим, о более широких правах для языков тех меньшинств, которые не имеют собственного государства, — это можно было бы понять. Особые права, допустим, для крымских татар Венецианская комиссия только приветствовала бы.

Зато когда венграм, румынам и полякам формально дают больше прав, чем россиянам — это, с точки зрения права, является дискриминацией. И ни один адекватный юрист, если он не из Басманного (или Печерского, если на то пошло) суда, не скажет вам ничего другого. Эти меньшинства, формально, ничем не отличается. Конечно, у нас война с Россией. Но у нас была война и с Венгрией, и с Польшей. И сегодня их руководство не то, чтобы совсем хорошо относится к Украине. Но для юристов это не имеет никакого значения. Хотя бы потому, что, с точки зрения права, украинские венгры не отвечают за действия Будапешта. А украинские русские — за действия Кремля.

При том, что в Украине все понимают, что ситуация с русским языком в Украине несколько особая. И может потребовать несколько особых подходов. Но объяснения, почему это так, в законе отсутствуют. А юристы Венецианской комиссии — не профессиональные советологи, и вникать в наши "особенности" не обязаны. Они проанализировали предоставленный им текст на соответствие европейским нормам и доктрине естественного права — и точка.

Если кто-то считает, что "сухой" юридический подход к делу без учета всего "анамнеза" украино-российских отношений является неуместным, то такое мнение вполне имеет право на существование.

Но в таком случае не надо было отдавать закон на экспертизу в Венецианскую комиссию. Другого вывода в отношении того закона, который приняла наша Верховная Рада, она выдать не могла.

Обрадуется ли такому развитию событий Россия? Конечно, да. Пропагандистская машина получит возможность поговорить об "ущемлении прав русскоязичних". Хотя она и без того чудесно говорит об этом уже не первый год, и никакая Венецианская комиссия Киселеву тут не указ.

Но для того, чтобы в дальнейшем избежать подобных ситуаций, нужна очень простая вещь, о которой говорят едва ли не с момента возникновения украинской независимости. Эта простая вещь — сотрудничество между Верховной Радой, Министерством иностранных дел и экспертной юридическим средой. Если бы этот механизм сработал в этой ситуации — закон об образовании мог бы быть немного другим. Он мог бы быть и таким же, но его не направили бы на экспертизу в Венецианскую комиссию. И это тоже не было бы катастрофой, учитывая, что выводы комиссии не закроют рот венгерским и польским националистам — взамен дадут новый информповод ТАССу.

Поэтому говорить о "пророссийском" характере решения, которое будет обнародовано в понедельник, не приходится. А для того, чтобы не становиться мишенью оскорбительной и неуместной пропаганды в будущем, украинским законодателям следует учитывать в своей деятельности и международно-правовые последствия, а не только рейтинговую целесообразность тех или иных законопроектов.