Война за Дагестан: Как Кадыров разжигает конфликт на Кавказе

Дело в том, что Рамзан Кадыров решил "по-братски" провести линию границы теперь уже с Дагестаном.

Для чего в Чечне была создана комиссия во главе с председателем чеченского парламента Магомедом Даудовым. Которая энергично взялась за дело, проводя многочисленные встречи с дагестанскими чиновниками. Общее у этих встреч было одно - ни одна живая душа в Дагестане не знала, какие решения там принимаются. А потом в конце прошлого года на сайте чеченского парламента вдруг всплыла карта, очертания границы на которой заметно отличались от реальных, неутвержденных линий разграничения.

При том о каких-то кардинальных изменениях речь не шла - Махачкала оставалась дагестанской. "Прихватизировать" чеченцы хотели интересное для туристов озеро, немного лесов, какие-то пастбища. Масштаб "захватов" сейчас напоминает аппетиты мелкого средневекового барона, жадно поглядывающего на соседские наделы. Впрочем, не исключено, что аппетит может прийти во время еды.

Когда в Дагестане увидели чеченскую карту - поднялась волна возмущения, и документ из сайта чеченского парламента исчез.

Но намерения, судя по всему, никуда не делись. Просто реализовывать их Кадыров начал в более привычной для себя плоскости.

В частности, в начале февраля на территории Чечни был задержан глава отдела дагестанского бюро технической инвентаризации и кадастровой оценки Хизри Хизриев.

Машину почтенного чиновника остановили кадыровские силовики, обыскали ее - и, о чудо! - нашли в ней пакетик с марихуаной. После чего одного из ключевых в вопросах разграничения земли чиновников увезли "на беседу" в местный полицейский участок.

Через несколько дней под возмущенные возгласы администрации Дагестана Хизриева освободили, чиновник назвал все произошедшее "незначительным инцидентом". Но сомнения относительно будущей границы с Чечней в Дагестане вся эта история только простимулировала. Особенно на фоне частых встреч между должностными лицами Чечни и Дагестана, о сути которых рядовых граждан никто и далее не информировал.

А еще через несколько дней стало известно, что чеченская сторона предложила дагестанской "обменяться равноценными участками территорий площадью 73 гектара".

В ответ на что 7 февраля в дагестанских приграничных поселках провели собрание, где заявили, что Чечня собирается забрать старые пастбища, которыми пользовались поколения местных чабанов, и крестьяне не намерены "поступаться землями предков".

Параллельно была создана дагестанская общественная комиссия по согласованию границы с Чечней. В нее вошли не чиновники, которым дагестанцы, кажется, не слишком доверяют, а общественные деятели, историки, картографы и журналисты, которые пообещали землякам сделать все возможное, чтобы Чечня не захватила ни крошки дагестанской земле.

После чего глава Дагестана Владимир Васильев был вынужден публично признать факт переговоров с чеченской стороной - и пообещать народу, что "ингушского сценария" не будет. Впрочем, поскольку о каких-то подробностях переговорного процесса он снова ничего не сказал, ему не слишком поверили.

Может ли эта ситуация привести к полномасштабному этническому конфликту на Кавказе? Ответ скорее отрицательный. Хотя и исключить сценарий, при котором дагестанские пастухи вернутся на свои пастбища, где столкнутся с кадыровцами, которые захотят "проучить соседей", после чего спираль насилия пойдет вверх, тоже нельзя.

Но в том, что дагестанцы запомнят эту историю чеченцам, сомневаться не приходится. Как Дагестан, так и Чечня являются одними из самых дотационных регионов России. А "дотационный пирог", в связи с известными событиями неуклонно уменьшается, что так же неуклонно ведет к радикализации жителей Кавказа. И вероятность того, что история с "передвинутым рубежом" рано или поздно всплывет в более масштабном конфликте, является весьма высокой.