Коронавирус и нефть: Почему Ермак и Пристайко не спасают украинцев из Китая

Эпидемия нового коронавируса в Китае, который поражает дыхательные пути и способен приводить к летальным последствиям, сейчас неуклонно усиливается. По данным на понедельник, умерло более 80 человек, около 3 тысяч человек, по оптимистическому сценарию, больны.

Хотя, наверное, наиболее досадной новостью за минувшие сутки стало сообщение министра Национальной комиссии здравоохранения Китая Ма Сяовэя о том, что человек с коронавирусом может заразить других, прежде чем узнает о том, что сам болен. Что заметно уменьшает шансы Пекина взять ситуацию под контроль.

На подобные новости отреагировали не только миллиарды читателей по всему миру, но и рынки. В частности, котировки срочных контрактов на нефть Brent достигали отметки $58,5 за баррель, что на 3,5% ниже показателей пятницы и минимального значения с 22 октября прошлого года. По прогнозам аналитиков, падение вполне может продолжиться.

Параллельно с этим началось падение стоимости акций нефтедобывающих компаний, а также падение курса валют стран, чьи доходы слишком тесно связаны с добычей и продажей углеводородов. Среди подобных валют есть российский рубль, который сегодня начал снижение как относительно доллара США, так и относительно евро. Вслед за нефтяными компаниями проблемы начались и у авиаперевозчиков, которые имели заметное количество рейсов в Китай. Среди пострадавших – "Лукойл", "Роснефть" и "Аэрофлот".

И если Китаю с помощью мощных карантинных мер удастся удержать эпидемию в своих границах, то этим дело, вероятно, и закончится. Некоторое время более миллиарда китайских граждан поживут без путешествий, убытки понесут авиаперевозчики и нефтяники, а легкая паника, доминировавшая сегодня на биржах, понемногу стихнет.

Другое дело, что гарантий того, что коронавирус удастся "закрыть" в Китае, пока ни у кого, конечно, нет. Особенно на фоне сообщений о заразности носителей вируса еще на стадии инкубационного периода болезни, что сильно затрудняет идентификацию и изоляцию больных.

И если дело не ограничится длительным карантином, а мир столкнется с мощной эпидемией как в Китае, так и за его пределами, то нефтью, авиакомпаниями и туристическими агентствами дело не ограничится.

Эпидемия, которая может забрать существенное количество человеческих жизней по всему земному шару, нанесет еще и колоссальный удар по экономике, неизбежно приведя к замедлению, а в случае плохого развития событий – и к рецессии в мировой экономике. В такой ситуации падение цен на все без исключения сырьевые ресурсы является неизбежным. И речь пойдет не только и не столько об энергоносителях, но и о стали, цветных металлах и много о чем еще.

Хотелось бы верить, что в украинском правительстве – учитывая характер нашей экономики – готовы к подобному развитию событий и имеют какой-то план противодействия.

Потому что сейчас, если судить по реакции нашей власти на эпидемию китайского коронавируас, с готовностью как-то не очень.

После того, как на протяжении последних трех суток Франция, Испания, Германия, Великобритания, Италия, Япония, Австралия и США начали работы по эвакуации своих граждан из опасных зон в Китае, Совет национальной безопасности и обороны Украины поручил нашему посольству в Китае "обеспечить распространение рекомендаций украинским гражданам покинуть территорию Китая". Что, очевидно, является прозрачным намеком на то, что "покидание" состоится самостоятельно. Собственными, так сказать, силами и средствами.

Распространение китайского коронавируса – это совсем не "повторение искусственной паники со свинным гриппом, спровоцированной политиками и большой фармой", как о том думает заметная часть украинских граждан. Хотя бы потому, что сейчас против коронавируса нет своего "Тамифлю". Нет, собственно говоря, вообще никаких лекарств, кроме симптоматического лечения и искусственной вентиляции легких для тех, кто оказался в тяжелом состоянии. А история эта – это новый вызов для человеческой цивилизации, способности стран кооперироваться и находить совместные решения для сложных проблем. Ну или, по крайней мере, тест на способность адекватно реагировать на неожиданные угрозы.