Украинские анахронизмы от Кернеса до Шустера

То, что происходило до 30 ноября, мирный протест, демонстративная неполитичность, требование что-то там подписать в Вильнюсе, Руслана и Найем - это, конечно, Евромайдан. Который как ветром сдуло с наступлением «Беркута» на защитников новогодней йолки, после которого противостояние приобрело силовой характер, поставило цели перед собой значительно большие какой-то евроассоциации, и название ему - Революция Достоинства. Визуально, кстати, можно сказать, что инициативу в обществе до 30 ноября сковывало гипертрофированное понятие политкорректности, а после стало понятно, что эта политкорректность - прямая дорога в могилу или тюрьму. Уважаемый Отар Довженко заметил, что Тарас Чубай и другие исполнители стрелецкого фольклора до конца Евромайдана в песне «Там під львівським замком» старательно избегали оригинального куплета «А по річці Тисі тече московська кров/Москалів ми били, будем бити знов», более того, даже самые ура-патриоты, скорее всего, одернули бы такого исполнителя. После тридцатого же этот куплет оказался более в тренде, чем вся остальная песня. Очень надеюсь, что историки будущего учтут этот фактор в своих диссертациях и монографиях, иначе в головах потомков будет какая-то каша: явно не проевропейский «Правый сектор» почему-то будет назван застрельщиком Евромайдана, а Меркель и Олланд окажутся главными противниками украинских якобы евроустремлений.

Думаю, о психическом здоровье наших потомков последователи Геродота должны позаботиться уже сегодня.

В наиболее зримом виде я наблюдал этот феномен отставания от реальности где-то в первые дни Революции Достоинства, когда кое-кто все еще думал, что в стране продолжается Евромайдан. Была очередная попытка протестующих пройти в сторону Банковой и была очередная неадекватно жестокая реакция силовиков. И вот, когда первые ряды уже по полной отгребают от ментовских дубинок, я слышу, как из последних какой-то идеалист продолжает кричать совершенно неуместную в ситуации фразу «милиция - с народом!». Возможно, это был последний прецедент, когда асфальт Майдана слышал эту фразу. Но анахронизмы как явление остались, их много вокруг, этих анахронизмов.

Например, комментирующие что-то Тарас Чорновил и Татьяна Монтян вызывают скорее какую-то ностальгию по тем временам, когда студенты получали вторую стипендию за украшение заборов надписями «Данилыч, вернись», а боевой человек Калашников крутил дискотеку под Печерским судом. Теоретически они должны были бы кануть в Лету подобно судье Кирееву или прогрессивной социалистке Витренко, но каким-то образом их время от времени извлекают из нафталина, как какой-то поношенный реквизит небогатого провинциального театра. Куда-то в безвестность канул Петр Симоненко со своей дородною супругой, но Нестор Шуфрич каким-то образом продолжает пытаться генерировать информационные поводы в том же ключе, как и пять, и десять лет назад. Они уже давно не востребованы, и общество, вряд ли даже заметило, что он выиграл в суде какое-то дело против Кабмина, однако Нестор Иванович по старой привычке продолжает генерировать и генерировать информационные поводы, подобно тому, как в перевернувшейся машине еще по инерции продолжает крутиться колесо.

Совершеннейший анахронизм - это возрождение программы Савика Шустера. Подобно моему примеру с «милицией с народом» это выглядит просто каким-то безумием: московский журналист Шевченко на фоне обстрелов русскими Дебальцево. Даже если Шустер - это агитпроп, то и агитпроп должен как-то быть привязан к реальности. Понятное дело, что Шевченко мог бы быть уместен времен прыгания Януковича по пенькам, но когда число погибших украинцев неумолимо приближается к десяти тысячам, это даже не цинизм, это катастрофическое отставание во времени, которое когда-нибудь эту программу и погубит.

Странным образом эпохи смешались в лагерях силовиков. В Генштабе и Минобороны одновременно уживаются старые еще советские орденоносные пузатые генералы и молодые, прошедшие через бои, исполненные убеждений и знаний полковники. Причем как-то эти миры разных эпох существуют параллельно в одной реальности, смешиваясь между собою не лучше, чем вода и масло. В том же Дебальцево с одной стороны честь милицейского мундира защищают Евгений Юханов, Дмитрий Терновой и Дмитрий Загария. С другой - сообщения о беспределе патрульных ГАИ и бывшего «Беркута» на блокпостах по отношению к волонтерам, которых обирают, избивают и закрывают в СИЗО, настолько часты, что, видимо, нарушения носят системный характер, и большая часть личного состава МВД еще не поняла, что титушки и Янукович исчезли навсегда.

Я думаю, что подобный сумбур мог быть у наших прадедов времен князя Владимира, когда народ формально крещение уже принял, но при этом новообращенные христиане лихо бежали за брошенными в Днепр идолами с мольбами «выдыбай, Перуне».

Ситуация с памятником Ленину в Запорожье - это анахронизм. И помпезные офисы маргинальной Компартии - тоже. Анахронизм - это Геннадий Кернес и депутат Звягильский. Улица Валентина Ландика в Донецке - это анахронизм в квадрате. Архетипы какой-то цивилизации, которая исчезла, но осталась в виде от таких ископаемых остатков, вроде Ефима Леонидовича в депутатском кресле. Они остались существовать в своих маргинальных вотчинах, как вараны на острове Комодо в то время, как всех их сородичей смыла безжалостная волна эволюции. Когда-то в подобном вневременьи, кстати, существовал и журнал «Перець», который умудрялся отставать от жизни лет эдак на тридцать. Во всяком случае, еще в восьмидесятых годах он продолжал критиковать стиляг, движение которых заглохло в пятидесятых. Но и сам журнал, как следствие, остался в прошлом. В отличие от некоторых других артефактов, к сожалению.