Язык, война и предшественники: Зачем Зеленский помогает Путину сохранить лицо

Глаза наблюдателей резанули сразу несколько пассажей, прозвучавшие из уст хозяина Банковой. В частности, резонанс вызвали слова украинского президента относительно языкового вопроса. Справедливо отметив, что у Кремля "всегда есть два слабых места", на которых базируется информационная политика, — это религия и язык", и что "эти вещи или объединяют, или раскалывают общество", далее Зеленский ступил на тонкий лед. "Государственный язык — украинский, но у нас, поверьте, есть русский язык. Многие люди говорят на польском, венгерском, румынском, болгарском, — сообщил глава государства европейскому журналисту. — У нас такая богатая, большая страна. Вокруг языка никто не будет объединяться, и это уже говорили в начале войны, когда оккупировали Донбасс".

Здесь Зеленский вспомнил свою родную Днепропетровскую область, где "большинство людей говорит на русском", но, несмотря на это, местные жители — "большие патриоты Украины", которые не стали "присоединяться к российской политике, к эскалации конфликта и к расколу в Украине".

Что означает тезис "язык не объединит народ"? Не намек ли это на то, что украинский не просто не объединяет, но и разъединяет общество? И вообще не в языке дело, главное — быть патриотом? Очень неоднозначное утверждение. К примеру, если бы что-то подобное слетело с уст Макрона, Меркель или Джонсона, у них начались бы внутри страны большие неприятности. Хотя эти государства не менее многонациональнее нашего. Но пойдем дальше по тексту интервью.

На связанный с отравлением российского политика Алексея Навального прямой вопрос — убивает ли Путин людей — Зеленский не дал такого же четкого ответа. Говорит, "чтобы делать те или иные выводы относительно господина Навального, нам необходимы детали". Дальше — закрученный и малопонятный пассаж по лучшим образцам речи президента Ющенко или, дальше в историю, — Горбачева: "Мы понимаем, что любая политика, направленная на такие сложные вопросы, направлена на угрозу людям в этой политике. Я уверен, что все лидеры должны объединяться в высказываниях, санкционной политике и сделать все, чтобы не допустить продолжения такой трагической, сложной политики".

Развивая мысль, Зеленский идет дальше и обосновывает необходимость своего прямого общения с кремлевским диктатором. "Возвращение наших пленных, а сегодня их 140 (возвращено, — ред.), — этого бы никогда не произошло, если бы у нас не было диалога с президентом Путиным", — говорит он. Мол, только "нормандский формат" не работает, его не хватает: "У нас есть вопросы, которые не рассматривались в "нормандской формате". Этот вопрос возвращения наших моряков, гуманитарных сложностей у крымчан, которые находятся в плену, многие из них — за решеткой. Такие вопросы надо решать с президентом России". В конце интервью Зеленский еще раз прямо скажет: "Я уверен, что мы никогда не остановим войну, если не будем говорить с Россией". И еще добавляет: "Если мы не будем говорить с президентом Путиным, мы не сможем полностью восстановить Украину, вернуть все наши территории". Следовательно, именно перефразированный тезис "посмотреть в глаза Путину" стал рефреном этого интервью. Сложилось впечатление, что Зеленский готовился к визиту не в Брюссель, а в Москву. Кажется, украинского президента так ничему и не научил предыдущий опыт общения с кремлевским "коллегой".

"Полностью недоволен" президент Украины форматом минских переговоров. И тут же, противореча самому себе, добавляет, что "это единственный формат, в котором мы сегодня работаем. Чтобы был диалог, который, я уверен, приведет к возвращению территориальной целостности".

Более логичным был ответ Зеленского на вопрос, могут ли состояться выборы на неподконтрольных Украине территориях Донбасса. Отрицая такую возможность, он отметил, что провести свободные выборы невозможно без контроля Украины над своей границей и без украинских и западных наблюдателей. Также не будет свободного доступа для всех партий, не будет работать правоохранительная система, справедливо заметил Зеленский.

Показательна и реакция украинского президента на вопрос журналиста о том, были ли у Зеленского ситуации, когда он понимал, что у него нет ответов для людей. Сначала он сказал, что пошел на выборы, чтобы попробовать "провести фундаментальные изменения в Украине", и сейчас продолжает в это верить. Отвечая, он признал важную вещь: несмотря на свои предвыборные обещания, на которых была основана его президентская кампания-2019, Зеленский не знает, когда закончит войну. "У меня нет честного ответа, что, например, 31 числа 21 года я точно закончу войну и мы вернем наши территории", — признал он.

А дальше прозвучал пассаж о том, что люди (в данном контексте — матери погибших украинских воинов) "не хотят слышать от президента, что он не уверен или не знает, колеблется. Поэтому есть вещи, когда ты даешь ответы, и в этом случае я это делаю иногда, но для того, чтобы поддержать людей, которые мне задают этот вопрос". Следует ли понимать эти слова, как признание: иногда президент не говорит людям всю правду, а говорит то, что они хотят услышать?

Наконец, на первый взгляд странными могут показаться попытки Зеленского в завершение разговора атаковать СМИ, которые, по его словам, "делают все, чтобы сорвать любые возможности диалога. Даже в рамках "Нормандии" или Минского процесса". "Это касается именно тех медиа, которые принадлежат или большим финансовым структурам, или политикам, которые были во власти до меня и занимали высокие должности", — расшифровывает президент. И здесь все становится на свои места: речь идет о "предшественниках", скорее всего, о пятом президенте государства Петре Порошенко. Оказывается, именно он (а не, скажем, откровенно пророссийские медиа, которые действуют в Украине) мешает Зеленскому установить мир на Донбассе. Пожалуй, падение рейтингов "слуг народа" и дыхание им в спину "Европейской солидарности" Порошенко настолько допекает Владимира Александровича, что он жалуется на конкурентов в первые же свободные уши, на этот раз — европейскому медиа. И при этом чудом забывает о другом конкуренте своей партии, который тоже растет, — "Оппозиционной платформе — За жизнь". Или это уже не конкуренты действующей власти, а будущие партнеры?