Беженцы с Востока под Киевом снова попали на «войну»

Об этом ДеПо рассказали участники конфликта, местные депутаты: журналист Ирина Федорив и настоятель прихода Преображения Господня УПЦ Киевского патриархата отец Николай (Ильницкий).

Итак, в селе Коцюбинское под Киевом отец Николай поселил у себя в реабилитационном центре, созданном на базе детского сада, часть помещения которого он приватизировал, 140 семей беженцев из Крыма и Донбасса.

Первыми приехали крымчане - две семьи военнослужащих перебрались сюда в марте, сразу после оккупации Крыма. Остальные - после начала АТО. И едут, и едут, и едут.....

Живут в комнатах, похожих на евро-казармы - кровати, тумбы, «плазма» на стене. От казарм отличает обилие детей, вещи, висящие на спинках кроватей и стоящие в углах по всему периметру комнат, плюшевые медведи, рассаженные на полке, где лежит желто-голубой флажок.

«Живут у нас, в основном, женщины с детьми. У нас тут уже 60 детишек. Люди не сидят без дела, работу ищут. 25 человек уже нашли», - рассказывает отец Николай.

И вроде деньги есть, в половине корпуса делается ремонт, потолки из гипсокартона. Строится котельная, дети на обед ели жареную курицу и свежие помидоры. Все нормально.

Жалуется православный батюшка только на местного депутата Ирину Федорив, которая, по его словам, настроила против беженцев и против него часть громады.
На прошлой неделе местные и беженцы, из-за капитального забора, которым батюшка решил обнести их временное пристанище, едва не подрались. При этом Федорив и громада утверждают, что против самих беженцев ничего не имеют, их возмущение вызывает только «этот предприимчивый отец».

«Беженцы уедут, а отцу Николаю отель с ремонтом достанется»

Десять лет назад, рассказывает Ирина Федорив, отец Николай взял в аренду под реабилитационный центр на 49 лет полтора корпуса бывшего детского садика в Коцюбинском.

В конце прошлого года добился приватизации этих полутора корпусов, а вместо центра, уверена депутат, отгрохал себе отель с сауной и бассейном.

«Доказательства есть в Интернете: там размещено объявление, что помещения сдаются в аренду, есть еще и отзывы тех, кто пользовался его услугами, - рассказывает Ирина. - Так он еще и приезжавших на Евро 2012 был готов принимать!».

Депутат возмущается: «Так ему и того мало, теперь наш предприимчивый отец, под предлогом, что в том помещении все беженцы не помещаются, просит в аренду еще полкорпуса! И, получается, беженцы уедут, а ему останется отремонтированное помещение в лесу, неподалеку от Киева».

Сейчас большое возмущение Ирину и местных жителей, живущих по соседству от вотчины отца Николая, вызывает то, что он взялся строить капитальный забор, залез им на территорию громады, выкорчевал деревья и вырыл ров, в который могут упасть дети.

А еще, рассказывает Ирина, деньгами батюшке помогает беглый министр доходов и сборов Александр Клименко, который передал отцу Николаю миллион гривен благотворительной помощи.

«Он получил такую сумму, делает ремонт, строит забор, а беженцы звонят нам: купите, пожалуйста, пластырь. Почему он не дает им денег? Этого пластыря можно на 50 гривен пачку купить, хоть обмотайся», - сердится депутат.

При этом, утверждает Ирина, громада беженцам активно помогает, ищет работу, пристраивает детей в местный лагерь, и делится продуктами.

«Я подчеркиваю - мы не имеем ничего против беженцев, у нас с ними и раньше конфликтов не было. Все началось после этого забора с рвом и подрытыми деревьями, которые могут упасть на людей. Строительство ведется незаконно, я вызывала геодезиста и у меня есть доказательства, что это нарушение.

Отец Николай пообещал предоставить документы и разрешения, мы день прождали, а он так ничего и не показал.

В тот же день общественное недовольство вылилось в большой скандал, местные жители решили сами разобрать забор (вернее заготовки под него - в асфальт были вставлены столбики - ред.), произошла небольшая потасовка, закончившаяся площадной руганью.

«В итоге люди зарыли ров сами. Но отношения теперь натянутые», - говорит Ирина.

«Она пиарится за мой счет и мешает делать добро»

Отец Николай, в свою очередь, рассказал ДеПо, что никакой гостиницы в приватизированном им здании детского садика нет, а был с 2005 года реабилитационный центр для людей с ограниченными способностями движения. У нас работали волонтеры.

«Может быть за гостиницу приняли то, что к нам приезжали работать волонтеры и иногда останавливались паломники, приезжавшие на семинар. Отеля никогда не было, это останавливались люди при церкви, единоразово, - уверяет отец Николай. - Откуда я знаю, почему в Интернете мой номер телефона?».

Забор, рассказывает священник, просил установить сельский голова, кроме того, он необходим, чтобы дети беженцев не разбегались по району и чтобы обезопасить имущество котельной и дорогой канализационный насос. Да и самих беженцев.

«У нас почти под окнами еженощно собирается пьяный угол. Мужчины уже выходили, делали замечание, очень долго с ними разговаривали! И толку? А завтра они напьются и пойдут что-то сломают или ребенка, не дай Бог, толкнут», - волнуется батюшка.

Но, по его словам, местные категорически против забора, потому что он будет мешать им парковаться и им не хочется, чтобы на забор выходили окна.

«Документы у меня все есть, они в сельсовете. Ежедневно, при строительстве забора, я сверяюсь с лесником. Все по закону. И то что они называют рвом - небольшая 50-сантиментровая ямка», - оправдывается отец Николай.

Пояснил он и зачем приватизировал кусок садика:

«В 2007 году громада приняла решение о закрытии реабилитационного центра и возвращении помещения в собственность громады. Тогда я центр отстоял и понял: это что же, я там все сделаю, а у меня отберут? Вы знаете, как тяжело деньги доставать! Потому и приватизировал, вернее приватизировала религиозная община «Преображения Господня», - рассказал отец Николай.

При этом батюшка не отрицает, что миллион гривен от беглого министра он таки получил.

«А почему бы и нет? Захотел человек помочь. Деньги идут адресно, по платежке «для ремонта». И я не могу нарушить целевое предназначение. Всегда если мне жертвуют я спрашиваю: на что? И на то и трачу.

«Валите в свою рашку»

Ольга - одна из беженок, проживающих у отца Николая. Приехала из Донецка. Активистка.

«Ситуация началась примерно через неделю после нашего приезда. Местные говорят нам: «Вы тут чужие, валите. Не топчите нашу землю, возвращайтесь в свою рашку». Ругаются, что наши дети приходят играть на их детскую площадку», - обижается Ольга.

Забор, считает она, необходим для безопасности детей. За отца Николая заступается, дескать, нет тут ни гостиницы, ни бассейна и их мужья у него на стройке не работают.

О планах на будущее рассуждает грустно:

«После того как освободили Славянск (донецкие называют Славянск Славенском, с ударением на первый слог - ред), мы немножко воспряли духом. Когда боевые действия закончатся - вернемся. Если будет куда. У некоторых уже домов нет....»

Оба депутата: и Ирина и отец Николай рассказали корреспонденту ДеПо, что после скандала стройка прекратилась, а разборки между приезжими и местными - нет.

Ирина уверяет, что против беженцев местные ничего не имеют, но «после ссоры с забором искра пошла».

«Отец Николай хочет это выставить как конфликт между местными и беженцами. Да, были крики и оскорбления и с другой стороны, у некоторых планку сорвало, но это не массовое настроение. Просто человек в рясе тоже должен действовать по закону», - уверена Ирина Федорив.

Отец Николай считает, что «если масла не подливать в конфликт, то все успокоится». Что взялся строить забор, он уже не рад.

«Пусть сельский голова решает, прокуратура, МВД. Я больше не могу! Я священник, а не прораб», - нервничает он.

По словам батюшки, конфликта как такового тоже нет, его провоцируют местные, «разогреваемые» депутатом.

«Ирина Павловна не прочь баллотироваться, вот и пиарится на мне. Не знаю куда, но уверен, что все это связано с выборами. Может быть, в мэры поселка. Я не хочу никого обвинять, но я должен защищаться», - говорит он.

Тем временем, в реабилитационный центр, ставший для беженцев убежищем, вот-вот должны перебраться еще 19 семей, у которых больше нет денег на аренду жилья. И нет никакой гарантии, что они с одной войны попадут на другую.