Россия после Путина: неожиданный прогноз

Самый страшный вопрос, который можно задать сегодняшнему россиянину - что будет с Россией, если вдруг не станет Путина? Логично многие наши обозреватели предполагают, что начнется борьба между кланами с привлечением силовиков, Кадырова и медиаресурса, после чего, возможно, Российская Федерация превратится в такую себе стреляющую друг в друга «новороссию», разве что размером побольше. Тут я не согласен с двумя позициями: относительно оценки силовиков вообще и относительно оценки того, что в России называется кланами.

Очень трудно поверить, что силовой блок вдруг окажется способным решать политические вопросы. Пример тому - вмиг посыпавшаяся украинская милицейская вертикаль после бегства Захарченко. Достаточно было милиционерам вдруг обнаружить, что не их привилегия побивать и по должности они могут быть вполне безнаказанно побиваемы, как в голове у ОМОНовца (или «Беркутовца») моментально появляются многочисленные короткие замыкания и желание убежать из отряда вместе с автоматом куда-нибудь на вольные хлеба. На такую силу я бы не стал делать ставку, тем более при возможных народных волнениях.

Что касается «кланов», то в путинской России их, строго говоря, нет. Во всяком случае, в том понимании, в котором они существовали при Ельцине. Конечно, на российских просторах и сегодня хватает миллиардеров, путешествующих на вызывающе дорогих яхтах, но если при Борисе Николаевиче они были полноправными акционерами ЗАО Российская Федерация, то где-то с года 2005-го их роль - роль ключников, сохраняющих амбары с добром хозяина. Конечно же, барин не очень обижается, если сторож отсыплет себе чего-то из закромов в карман (мужик - он, по натуре своей, существо вороватое), но если захочет, то и отберет ключи от склада с такой же простотой, с которой Путин отнял у Евтушенкова «Башнефть».

Ну, и что касается «кадыровцев», которые превратились, по сути, в неприкосновенный инструмент дополнительного государственно-бандитского террора населения. Ни в одной даже латиноамериканской стране, где подобная практика практиковалась повсеместно, «эскадронам смерти» так и не удалось полностью взять власть. А использовать бандитов против озлобленного народа крайне неэффективно, что доказано теми же «титушками».

Вопрос только в том, кто сможет озлобить народ. Появятся ли у наших соседей какие-нибудь необольшевики, которые смогут вдруг заразить своей идеей миллионы и стать непререкаемыми авторитетами на долгие годы? У нас почему-то считается, что главным конкурентом Путина обязательно должен быть Навальный, и я знаю даже толковых вроде бы соотечественников, которые молятся на Навального, как на икону. Но по сути своей идеология Навального сродни выдвинутой когда-то идее «конструктивной оппозиции» Вячеслава Чорновола и представляет собою заявку выкинутого из власти человека на то, чтобы хоть таким вот образом в эту власть войти. Мы все читали когда-то «Москву-2042» и знаем, что замена Путина на участника русских маршей и сторонника русского Крыма Навального - это, по сути своей, замена Гениалиссимуса на Сим Симыча Карнавалова.

Впрочем, это все банальности. Мне же кажется, что сменят Путина не либералы, а ультраправые, практически неофашистские организации, однако с диаметрально противоположной нынешней политической ориентацией. И к ним я бы присмотрелся повнимательнее.

Возьмем для примера последний «русский марш» в Москве. Официальная пресса с явной издевкой рапортовала, что людей на этом мероприятии было меньше, чем обычно. Неофициальная с удивлением отмечала, что националисты рассорились по поводу Донбасса и Крыма и вообще сделали два диаметрально противоположных марша. Почему? - недоумевала она, - ведь вроде на востоке Украины живут те же «русские люди»...

На мой взгляд, это и есть та самая пресловутая точка бифуркации общественного мнения, которая сейчас разделяет российское общество. «Спроси чей Крым, и ты поймешь, друг перед тобой, или враг», - с удивлением пишет российский публицист, отмечая, что аннексия полуострова, консолидируя украинцев, наоборот, вдруг расколола на два лагеря само российское общество. Добавлю, она обострила давно дремавшее противостояние между понятиями «русских» и «российских» интересов. Первое предполагает защиту русской нации, второе - Российской империи. Это вечный российской парадокс, выражаемый фразой «не путать наше отечество и ваше высочество», который вдруг заострился необычайно.

Вопрос о том, чем является Российская Федерация, более запутан, чем дискуссии в Кнессете о месте галахи в правовом функционировании Государства Израиль. Там все-таки дискутируют представители единокровного народа о собственном государстве, имперскость же выбрасывает этнических русских на обочину жизни их же страны, ведь российским имперцем может стать хоть актер Депардье, хоть британский журналист Грэм Филлипс.

С точки зрения имперской, государству ближе чеченский полевой командир «россиянин» Рамзан Кадыров, чем какой-нибудь «русский» почтальон Печкин из Простоквашино. С точки зрения национальной - наоборот.

Так что, скорее всего, идеологическая дискуссия в РФ скоро сведется не к разговорам о либерализме и правах человека, а к жесткому противостоянию между сторонниками бесконечного расширения империи и требованиями «вернуть русским родину», отказавшись не только от Крыма и Донбасса, но и от Северного Кавказа и других национальных республик, «проедающих русские деньги». Разумеется, чем меньше в России будет становиться денег, тем такие требования будут звучать все громче. В этом-то и парадокс двух «русских маршей»: правые из одного лагеря перетекают в другой, а не пришедшие на митинги, скорее всего, еще просто не определились.

Читая историю России хотя бы столетней давности, не стоит удивляться тому, что в этой стране общественное мнение запросто может смениться на противоположное. Социал-демократы, единственные, выступавшие в этой стране против вступления в войну, насчитывали (включая многочисленные фракции) в 1914 году немногим более двух тысяч человек, а те же кадеты - в шестьдесят раз больше. Но уже через несколько лет остатки сторонников «войны до победного конца» разогнал матрос Железняк, и никто в стране не охнул. А ведь незадолго до того «русское» Временное правительство широким жестом («берите суверенитета, сколько можете унести», - говорил в этих случаях Ельцин) раздавало независимость всем окраинам бывшей империи, на которых, как грибы, вырастали всевозможные «республики», иногда весьма карикатурные. До тех пор, пока на историческую сцену не вышли большевики и не сделали некий микс из «русского» и «российского», в сути понятия которого запутался даже Бердяев.

Я думаю, что именно «русская» идея станет мэйнстримом в России, сменив «имперскую» путинскую, потому что нынешние российские правые - это, фактически, те же современные большевики. Я, разумеется, не имею в виду подмосковных ПТУшников со свастиками. Современные русские правые - отлично начитанные представители среднего класса, достаточно интеллектуальные и последовательные критики как самого Путина, так и всех навальных вместе взятых. Может, у них и нет единой организации, но есть общий лозунг «русской республики», есть возможность готовиться к силовому противостоянию, идя хоть в Приморские партизаны, хоть в батальон «Азов», причем их лозунги сегодня очень привлекательные для русского обыватели, испытывающего когнитивный диссонанс между озвучиваемой СМИ концепцией «вставания с колен» и курсом доллара по 50 рублей.