Фирташ как приговор Порошенко

Фирташ собирается домой. Конечно, еще гремят судебные битвы, и прокуратура Вены несколько дней назад подала отчаянную апелляционную жалобу на запрет экстрадиции в США, вынесенную судом первой инстанции.

Но, похоже, адвокаты украинского олигарха хорошо выполнили свое "домашнее задание", и оранжевая роба вместе с комфортной камерой где-то на Калифорнийщине Дмитрию Васильевичу не грозит. В конце концов, не зря же Фирташ тратился на целого экс-министра юстиции Австрии в роли адвоката в уголовном деле, не зря...

Собственно, экстрадиция в США – это единственное, чего реально опасался украинский олигарх. Потому что только тамошние правоохранители имеют достаточно опыта, умений и полномочий, чтобы отследить все корни и веточки его финансово-промышленной империи, перерезать их – и еще и вынести на широкую публику крайне неприятные подробности о том, откуда, куда и когда двигались деньги Фирташа и деньги для Фирташа. Эпизод, который ему пока что инкриминируют в США – тех несчастных 18 миллионов долларов взятки индийским госслужащим за разрешение на добычу в штате Андхра-Прадеш – хорошо демонстрирует возможности правоохранительной машины США. После длительной и доверительной беседы с ее представителями, Фирташ вряд ли рассказывал бы Financial Times, что все его беды – это происки Тимошенко".

И меньше акцентировался бы на собственном патриотизме, а больше на том, кто именно из России внес 125 миллионов евро за освобождение "украинского патриота" из венского застенка.

Желание вернуться на Родину еще подогревается тем фактом, что 15 ноября парламент планирует рассмотрение законов, которые будут определять процесс возвращения под контроль государства ряда госкомпаний, которыми фактически управляет Фирташ. Скорее всего, решить этот вопрос Дмитрий Васильевич сможет и из Вены – но не удобно, знаете ли.

Наконец, поведение Фирташа является ожидаемым и логичным – каждый выживает и выплывает, как может. Все, что он делает, происходит исключительно в пределах действия инстинкта самосохранения.

Интересно другое. Интересно, как государство, настолько зависимое сейчас от американской политической и финансовой помощи, будет объяснять американским партнерам факт отказа от экстрадиции Фирташа в США. Как будут отчитываться наши чиновники об очередных невиданных подвигах в борьбе с коррупцией, когда у руля госкомпаний будет просматриваться четко очерченная тень Фирташа. Как они будут говорить о реформах в правоохранительной системе на фоне Шокина – который еще в мае отрапортовал о готовности "с цветами" встречать Фирташа, прозрачно намекнув журналистам, что олигархи его "не интересуют".

Конечно, Фирташ – не первый и не последний бизнесмен с сомнительной репутацией, близкий к украинской власти. Но, несмотря на это, он является весьма знаковой фигурой.

Наконец, все мы знаем, что немало современных политиков росли под заботливым и теплым крылом Фирташа. Но до недавнего времени у нас была надежда – пусть и эфемерная, перерастающая в специфическое уголовно спонсированное "детство", эти политики хоть в какой-то мере проникнутся тем, что общество изменилось, и им стоит меняться тоже. Нет-нет, никакого патриотизма или чего-то такого, Боже упаси – просто вопрос прагматической целесообразности, сохранения лица перед избирателями ради обеспечения собственного благосостояния, властных полномочий и других теплых и приятных вещей.

Но, как видим, не сложилось. Фирташ уверенно движется к возвращению в Украину – что было бы невозможным без твердых гарантий со стороны ключевых представителей власти и правоохранительной системы. Всех. Потому что если бы кто-либо из правоохранителей – хоть МВД, хоть Генпрокуратура – взяли "курс на посадку", вряд ли кто другой осмелился бы "отмазывать" такую легендарную фигуру. А так, похоже, все ограничится традиционной констатацией об отсутствии доказанных преступных эпизодов с участием Фирташа. Которые, конечно, и не появятся, если их не искать.

Поэтому украинский патриот и меценат, подозреваемый нехорошими людьми не только в коррупции в Украине и за ее пределами,  сомнительных газовых сделках по всей Восточной Европе и  весьма специфическом управлении государственной собственностью, но и в тесном сотрудничестве с действующей российской властью, вероятно, скоро снова будет с нами.